Созвездие синего слона - страница 41

– Теперь каждый из вас может свободно уйти домой. Идите по правой стороне рельсов. Через несколько метров вы увидите столб, на котором белой краской нарисовано число тридцать шесть. Остановитесь у него и взгляните на свои часы. В тот момент, когда стрелка на часах коснется верхнего деления, вы должны сделать шаг вперед, тогда вы выйдете из леса. Прийти сюда вы сможете точно также. Жду вас в два часа ночи. – учитель указал палкой на железную дорогу. – До скорой встречи.

Глава 11.

Не друзья

Под чёрным небом, густо усеянным звёздами, Федя медленно брёл домой. Ноги его заплетались от усталости, а голова разрывалась от различных мыслей.

Вернувшись в свой обычный мир, Федя обнаружил, что время, проведённое им в лесу, составило всего несколько минут. С надеждой Федя вглядывался вперёд, высматривая, когда уже закончится лес и появятся первые гаражи, когда вдруг мимо него быстрым шагом промелькнула чёрная тень, едва не задев его плечо. Всмотревшись, в растворяющуюся с каждым шагом во тьме фигуру, Федя узнал Илью Коровкина.

– Илья! – звонко окликнул его Федя и побежал к нему с ловкостью тюленя.

Услышав голос Барсучкова, Илья тут же сделался неуклюж и, втянув голову в плечи, зашагал по рельсам быстрее. За его спиной всё звонче нарастало куриное шлёпанье Барсучкова. В несколько шагов Федя допрыгнул до Ильи и радостно засопел в затылок.

– Чего тебе? – мрачно спросил Коровкин, не глядя на Федю.

Ещё раз присмотревшись к Илье, словно не разобрал его слова, Барсучков удивлённо сказал:

– Ты чего? Нам же по пути.

Илья засмеялся.

– Да, нам по пути, но на этом пути должен остаться один и это буду я.

– О чем это ты?

– Не набивайся ко мне в приятели. Друзьями мы не станем.

– Вот ещё! – фыркнул Федя. – Нужен ты мне! Да кто вообще захочет иметь такого друга? Ты настоящий зануда.

Илья возмущенно фыркнул, попытался что-то сказать, но с жаром произнес только согласные буквы. Затем он усмехнулся, будто бы над самим собой, что слова Феди могли его хоть как-то задеть. В этот момент, зацепившись за что-то ногой, Барсучков ударился плечом о Коровкина, а затем наступил ему на пятку своей большой ступнёй. И снова послышалось недовольное пыхтение Ильи. Извиняться Федя не стал, в темноте ведь было не видно, где у Ильи пятки, а где нет. Федя был высоким для своего возраста, и словно не привык ещё к таким длинным ногам, и не знал, как с ними управиться.

– Ты не можешь вперёд пройти?! – Илья остановился и раздражённо указал рукой вперёд.

– Да чего я тебе сделал? – беззлобно удивился Федя.

– На ногу наступил!

– Да я про вообще говорю. Чего ты взъелся на меня?

– Слишком много Барсучковых в моем окружении! Достаточно было бы одного.

Илья засопел и ускорил шаг. Так Федя и остался, в задумчивости, стоять на рельсах, пока чёрный силуэт Коровкина совсем не исчез с горизонта.

Добравшись до дома совсем без сил, Барсучков с трудом долез до своего подоконника и грузно перевалился через приоткрытое окно в свою комнату. Обычно он это делал ловко и тихо, как искусный вор, даже будучи не совсем трезв, но сегодня сил у него совсем не осталось, он немного нашумел. Не смотря на это, довольный своей хитростью и незамеченным отсутствием, Федя скинул куртку и нырнул в кровать.

Небо откинуло чёрное покрывало ночного сумрака и обнажило предрассветную синеву. Солнце высунуло пару лучиков из-за соседней многоэтажки, предвещая хорошую погоду. Многие люди уже вышли из квартир, чтобы по раньше прийти на работу или на учёбу, но не Федя. Он спал крепким сном, когда в его уши муравьиным шебуршанием пролезли толпы нарастающих звуков, складывающиеся в слова. Мария Васильевна, деловая, но заботливая мать, собиралась на работу, и обнаружила, что её младший сын ещё и не думал вставать! Без предупреждений она ворвалась в Федину комнату, но тут же застыла на пороге, на секунду умилившись видом спящего сына. Федя сладко спал, свернувшись калачиком. Мария Васильевна сделала шаг и тут же споткнулась о тёмный комок на полу. Приглядевшись к нему, женщина издала удивлённо-негодующий возглас. В дымке утреннего мрака она не сразу заметила перемены, постигшие комнату: совершенно коричневые, как содержимое выгребной ямы, одежда и ботинки, покрытые какой-то особенно жирно грязью, спокойно дремали на безнадёжно загаженном полу. Эта же грязь чёрной вросшей перхотью украшала светлый длинношерстный ковёр. От крика матери Барсучков испуганно проснулся и вскочил с подушки. С силой продрав глаза, Федя завертел головой, пытаясь понять, что происходит. Мари Васильевна схватилась за голову, когда рассмотрела сына получше. В уложенных грязью волосах Феди торчали сухие листья и трава, лицо было чумазым, как у свинопаса. Под градом обвинений, автоматически оправдываясь, Федя разглядывал изменившуюся за ночь комнату: вернувшись из леса он разделся, не включая свет. Теперь ему хотелось присвистнуть. Немного раскаяния, щенячий взгляд (а это он умел) – и смягчившаяся мать успокоилась, пообещав ничего не говорить отцу.