Здесь блистали красотой Аврелия Орестилла, любовница Катилины, и хотя юная, все же величественно красивая Семпрония, которой суждено было впоследствии за личные достоинства и редкие качества своего ума получить прозвание Знаменитой и затем умереть, сражаясь как храбрейший воин рядом с Катилиной в битве при Пистории. Здесь были и Аврелия, мать Цезаря, Валерия, жена Суллы, весталка Лициния и сотни других матрон и девушек, принадлежавших к наиболее видным фамилиям в Риме.
Внутри великолепного обширнейшего портика некоторые из этих патрицианских девушек качались на качелях; другие неподалеку забавлялись игрой в мяч – самой распространенной и излюбленной игрой римлян обоего пола, всех возрастов и положений.
Спартак и Крикс остановились несколько позади толпы патрициев и всадников, как полагалось людям их положения, и стали искать глазами Луция Сергия Катилину. Они увидели его стоящим возле колонны вместе с Квинтом Курием, благодаря которому впоследствии был открыт заговор Катилины, и с юным Луцием Кальпурнием Бестией, народным трибуном в год этого заговора.
Стараясь не толкать собравшихся здесь знатных людей, оба гладиатора мало-помалу приблизились к страшному патрицию. Он, саркастически улыбаясь, говорил в эту минуту своим друзьям:
– Я хотел бы как-нибудь познакомиться с весталкой Лицинией, которой этот толстяк Марк Красс дарит такие нежные ласки, и рассказать ей о его любви к Эвтибиде.
– Да, да, – сказал Луций Бестия, – и передай ей, что он подарил Эвтибиде двести тысяч сестерциев.
– Марк Красс, дающий двести тысяч сестерциев женщине!.. – воскликнул Катилина. – Но ведь это более удивительно, чем чудо в Ариминуме, где, как рассказывают, петух заговорил по-человечьи.
– Это удивительно разве только потому, что он баснословно скуп, – заметил Квинт Курий. – Ведь для Марка Красса двести тысяч сестерциев не больше как крупинка в сравнении со всем песком светлого Тибра.
– Он прав, – сказал, широко раскрыв глаза, с выражением жадности Луций Бестия. – Что это для Марка Красса, имеющего свыше семи тысяч талантов!..
– Это значит – более полутора биллионов сестерциев?..
– Сумма, которая казалась бы невероятной, если бы не было известно, что она действительно существует!
– Вот каким образом в нашей, столь хорошо управляемой республике, – сказал с горечью Катилина, – для человека с низменной душой и посредственным умом оказывается открытой широкая дорога к величию и к почестям. Я же, чувствующий в себе силу и способность довести до успешного конца любую войну, никогда не смогу добиться назначения командующим, так как беден и обременен долгами. Если завтра у Красса явится ради тщеславия желание быть назначенным в какую-либо провинцию, где придется совершить какой-нибудь военный поход, он этого добьется немедленно именно потому, что он настолько богат, что может купить не только простой народ, несчастный и голодный, но даже жадный и богатый Сенат.
– И подумать только, – добавил Квинт Курий, – каким нечистым был источник этих безмерных богатств!
– Конечно, – подхватил юный Бестия, – ведь как он их добился! Он скупал по самой низкой цене имущества, конфискованные Суллой у жертв проскрипций. Он давал деньги взаймы под огромные проценты. Он приобрел около пятисот рабов – архитекторов и каменщиков, и они выстроили бесчисленное количество домов на пустырях, доставшихся ему почти даром: там когда-то стояли жилища простонародья, сгоревшие от частых пожаров…
