В «Лунном свете» их не забыли. Хозяин, пузатый армянин со смешным для русского уха именем Усик, лично приветствовал их и посадил в отдельной укрытой от посторонних глаз вип-зоне.
– Усик! – Никита фамильярно стукнул армянина по спине. – Ну что скучал по нам!
– Если скажу, что «да», вы ж, не поверите, – Усик сжался и уменьшился в размерах.
– Да не бойся мужик, – Сергей убрал с плеча хозяина могучую руку приятеля. – Времена изменились, и мы изменились тоже.
– Это хорошо, – Усик медленно отошел от стола. – Все что происходит, происходит к лучшему.
– Мы теперь серьезные взрослые люди, так ведь парни, – Сергей посмотрел на одноклассников.
– Однозначно, – подал голос Евгений.
– Ты нам ничего не должен. Мы тебе тоже. Пришли нам одну из своих девок с меню. Мы отметим встречу, оплатим все как положено и спокойно разойдемся. Договорились?
– Да, да, конечно. Рад вас видеть ребята, – Усик скрылся за портьерой.
– Боится, – хохотнул Никита. – Уж сколько лет прошло, а жирдяй все еще помнит и боится нас.
– Да, – согласился Евгений. – Здорово мы тогда шороху тут навели.
К столу подошла официантка – миниатюрная блондинка, с волосами убранными в хвост. Раздав каждому из них меню, она отошла и встала в углу, ожидая, когда они сделают выбор.
– Знаете, – произнес Сергей. – Мне не приятно это вспоминать. Я не считаю, что нам стоит хвалиться тем, что мы творили.
– Ты что? – удивился Никита. – Не хвалиться тем, что мы разогнали голубой малинник?
– Это было неправильно.
– Серж! Я не понял, это вот сейчас что такое? Окно овертона сработало? Может ты теперь и на марши ЛГБТ ходишь?
– Нет. Не хожу.
– Тогда в чем дело? Эти пидоры устроили здесь свой вонючий притон. Или ты забыл? Забыл, что они здесь творили? Все их гомосячьи танцы, обжималки и сосания? Мы же просто очистили город от этой мрази. Кто-то должен был это сделать, не побоявшись замарать руки.
– Серж, мы же не беспредельщики. Просто все должно быть в рамках приличий. Усик, я уверен так и встречается со своими дружками. Да и все остальные, кто тогда попал под нашу горячую руку, тоже живы. Просто зачем они вот так вот в открытую тут устраивали всю эту сраную вакханалию.
– Я выбрал, – обратился Сергей к девушке и когда та подошла, держа наготове блокнотик и ручку, продолжил. – Кебаб из баранины с овощами. А вы что парни?
– Мы русские и пьем только русское. А потому тащи литр Русского стандарта, – заржал Никита. – Только неси целую бутылку. Принесешь распечатанную, я ее собственноручно в глотку вашего хозяина вылью и попадет этот правоверный любитель мальчиков прямехонько в ад. А к водке, пельмени и квас.
– Не много ли литра на троих? – спросил Сергей. – Мне с утра за руль.
– Нормально. Мне тоже. – успокоил его Евгений. – Никто не заставляет нас нажираться. Каждый может остановиться, когда посчитает нужным.
Только вот когда бутылка опустела никто их них даже не подумал остановиться, и они заказали еще одну.
С этого момента вчерашний вечер раскололся на десятки фрагментов различной длительности. Собирая их утром, он ощущал себя режиссёром, монтирующим клип панк-группы. Он помнил, как они выходили курить на улицу и рядом с ним почему-то всякий раз оказывалась та самая миниатюрная официантка. Она прижималась к нему, будто ночь была прохладной, а он держал ее за плечи.
Затем он спорил о чем-то с Усиком. Предмет спора он вспомнить уже не мог, но помнил свою обиду на армянина, на то, что тот чего-то никак не хотел понимать. Хозяин бара сидел с угрюмым видом и это раздражало и бесило Сергея.
