– «Правоверные», а он на проститутках зарабатывает, – удивилась Александра.
– Да тут многие мусульмане, это ничего не значит. Каракюрт владеет верхним этажом отеля, где мы живём. Плату, кстати, берёт умеренную. У него ещё есть две гостиницы попроще, но те – совсем захудалые – для малоимущего населения. И прибыль приносят – так себе.
– Это что же, ему ещё и за жильё платить надо? – удивилась Саша.
– А ты как думала? И тряпки, в которых перед клиентами придётся щеголять, тоже на свои деньги покупать! И жратву…
– У Мехмеда костюмы, жильё и еда – за счёт заведения… и много ещё чего…
– Ого! Да там у тебя царские условия были! – засмеялась Галка. – Зато у нас – вид на Босфор! И от полиции есть где спрятаться…
– Ты же говорила, что проблемы с полицией хозяин решает, – напомнила Александра.
– Имеются у него, конечно, полезные знакомства. Но бывает, что спецоперации какие-то проводятся, тогда и прячемся. Или в другом отеле отсиживаемся, если заранее предупредят…
– Понятно…
– Только, знаешь, мне кажется, местным стражам порядка всё хорошо известно и про сутенёров, и про нас, грешных: кто, где, почём и сколько. А рейды и облавы – только для вида. Чтобы отчитаться…
– Так чем же они отчитываются, если сами и покрывают?
– Ну, «выявляют», наверное, некоторых, кто им не платит. А так… это же золотая жила! Да ещё и обслуживание на халяву. «Субботники» нам устраивают. Такая тут повинность ежемесячная. Так что, будь готова, подруга!
– Ужас! – Александре не хотелось думать, что всё это может коснуться её лично.
– Теперь про деньги: не знаю, как Каракюрт с тобой договорится, а я ему отдаю половину. Это нормально. Так что ты… того, не продешеви!
– Не хочу даже слышать! Галя, ты так рассказываешь, будто это всё в порядке вещей, будто обычная жизнь. Жуть какая-то!
– А сейчас это и есть моя жизнь. Надо жить сегодняшним днём. Я вот язык даже изучать взялась…
– Турецкий?
– А по-французски-то здесь с кем разговаривать? – звонко захохотала Галка.
– Смеёшься… Неужели тебе и правда весело?
– Глубоко копаешь… А слёзы, подруга, тут не стоит никому показывать! Никто, поверь, не посочувствует.
Прогулялись по набережной. Чайки кружились над берегом, кричали, выпрашивая угощенье у прохожих. А те бросали им кусочки хлеба, припасённого для такого случая.
– И много здесь русских… в этом… бизнесе? – кривясь, спросила Александра.
– С какой целью интересуешься? – изображая беззаботное веселье, уточнила Галя. – Конкуренции боишься?
– Как раз наоборот! Хочу как-то выбраться из этого… всего, – поделилась планами Саша. – Может быть, Каракюрт меня отпустит?
– Ага, отпустит! – усмехнулась собеседница. – Он за тебя денежки выложил, дорогуша! Ты их отработать должна! И доход хозяину принести… Ну, и… себе на жизнь, конечно…
Александра сникла.
– Сейчас проституток славянской внешности в Стамбуле – как грязи. Конкуренция! А ты – «не хочу!» Едут девчонки за лёгкими заработками да за красивой жизнью… за восточной сказкой. Смешные… И становятся в этой «сказке» белыми рабынями. Хоть здесь давно уже республика, а многие наивные дуры продолжают мечтать о роскоши гарема, о прекрасном султане. Только мечты эти оборачиваются… – горько улыбаясь, махнула рукой Галя.
– А… ты?
– Я? Сказала же: живу сегодняшним днём! Без мечтаний этих глупых. День прошёл, я цела и невредима – уже хорошо! И все так. Иначе невозможно…
Присели на скамейку у самого берега, помолчали, любуясь видами и вдыхая влажный морской воздух.
