По дороге в Сидней, куда Федотовы отправились на викэнд под видом командировки, Эльвира Николаевна сидела рядом с Андреевым на заднем сиденье и, словно нечаянно, касаясь его твердых, как камень, ляжек, обдумывала я, как сделать, чтобы не получилось осечки на этот раз. Дочь она оставила с Козловыми, а уж как избавиться от Федотова, она всегда придумает. Из всех вариантов один был наиболее реальным и уже не раз испытанным: должна быть глубокая ночь и смертельно пьяный Федотов. Один раз она даже подсыпала ему снотворное. На всякий случай, оно у нее всегда было с собой.
Все шло, как по маслу. Она настояла, чтобы стол был накрыт в гостинице, а не в квартире Блинова. Как она и ожидала, Катька, жена Блинова, только обрадовалась. Они у них всего пятый раз, а она уже недовольна, словно десятый. Сама маленькая, худая, дура – дурой, а туда же лезет со своим вниманием. Но на этот раз Эльвира Николаевна была с ней любезна до поцелуев, и та сделала стол на славу из привезенного гостями, добавив из своего лишь банку с солеными огурцами. Главное, было много бутылок. Как обычно в компании с новым человеком, Федотовы рассказали, как вместе с Ельциным храбро защищали Белый Дом от всякого сброда во главе с генералом Макашовым. Блиновы слушали это в десятый раз и лишь обращали внимание на новые измышления. Андреев был ярым антисоветчиком и слушал, открыв рот, как пьяный Борис Николаевич рвался на улицу, чтобы выступить с речью перед народом, и его с трудом удержали. Когда гость был полностью просвещен, с кем имеет дело, дальше, как и положено за богатым столом, поговорили о бедных России и народе. И тут досталось даже президенту, но больше ругали вице-президента Руцкого, советником которого перед Австралией работал Федотов и был с ним не в ладах, затем досталось спикеру парламента и новому правительству. Лишь одного Ельцина Федотов называл по имени, отчеству, а остальных – по именам: Сашка (Руцкой), Егорка (Гайдар), Толик (Чубайс), рассказывал, как пил с ними и что они больше всего любят пить. Эльвира Николаевна сегодня встревала в разговор меньше, лишь добавила, услышав имя Егорка, что ее всегда тошнило от его спущенных штанов. Все посмеялись и больше всех Олег Андреевич.
– У вас колючий язычок, – сказал он, касаясь ее руки. – Горе тому, кого вы не взлюбите.
– Кстати, – вспомнил Блинов. – Как вам пришелся новенький?
– Вы имеете в виду старика Графова? – скривилась Эльвира Николаевна.
– Я не знаю, сколько ему лет, но выглядит он не старше Владилена Афанасьевича, – возразил Блинов и спросил Федотова. – Как он в деле? Проверяли?
– Вот поручили ему написать липовую, но довольно сложную справку.
– Что значит, липовую?
– Она закрыта еще в марте. Но он об этом, естественно, не знает.
– Не позавидуешь мужику.
– Да, я не скрываю, что ему с нами не работать, – вмешалась Эльвира Николаевна. – Торгсоветник имеет право сам подбирать себе людей.
– Где это записано такое правило? – спросила язвительно Екатерина Константиновна.
– Может, и не записано, но я думаю, Владилен Афанасьевич заслужил такое право, – отпарировала Эльвира Николаевна, смерив Катьку пренебрежительным взглядом. – Не каждый торгсоветник был вице-премьер – министром.
– Давайте лучше выпьем, – вмешался Федотов. – Слишком большая честь говорить о простом инженере за этим столом.
– У него очень красивая жена, – вдруг вставил опьяневший Андреев.
