Чёртов букет летит в урну.
Дамир мрачнеет.
— Подними, — чеканит он.
Смешок колыхается в грудной клетке. Что? Вопрос в глазах, мой ужас, моё недоумение, всё это муж просто игнорирует. Поднять — и всё тут. Ведь это же его подарок. И я должна быть рада. Я должна быть бла-го-дар-на. Сучий потрох…
Ну ладно, впрочем, отчего же и не поднять.
Киваю покладисто, подхожу к урне и вытягиваю цветы. Пошлая красная обёртка шуршит. Розы, теперь присыпанные пеплом и прочими кусочками мусора, касаются лица моего мужа. Так же нежно, с такой же любовью, с которой меня коснулась его раскрытая ладонь недавно.
Он ударил меня. Ударил меня при своей любовнице. При моей сестре. А потом всучил мне её любимые цветы.
Я знаю, теперь знаю точно, что он может ответить. Пусть убьёт меня здесь, если так хочется. Я не боюсь. Эту тварь не боюсь.
— Тебе стоило стоять на том мосту, — произношу, глядя в его тёмные, непроницаемые глаза. — Хотя где бы ты ни оказался, ниже уже не упадёшь.
Он стоит каменной глыбой. Не двигается, ничего не говорит, пока я размахиваюсь для второго удара. Замечаю царапину на его щеке. Розы оказались с шипами. Что ж, это меня не останавливает. Я продолжаю хлестать его этим несчастным букетом, стараясь вложить в это как можно больше своих слабых сил.
По щекам текут слёзы. И пусть. Он предал меня. Он меня предал. Осознание, окончательное, бесповоротное, свинцово-неизбежное, стучит в висках. Ненависть вспыхивает во мне, клокочет в груди, горит синим пламенем…
Я отбрасываю букет в сторону и разворачиваюсь, чтобы уйти.
Не думаю, получится или нет. Я просто хочу оказаться на другом конце мира от этого человека. Хочу, чтобы земля разверзлась между нами, чтобы он не смог перемахнуть эту пропасть, никогда не смог меня коснуться.
Но Дамир вцепляется в мой локоть. Очень больно. Я оборачиваюсь, натыкаюсь взглядом на его красное, взбешённое лицо.
— Идём! — выкрикивает он, после чего тащит меня в подъезд.
Букет цветов до самой двери в квартиру стоит у меня перед глазами. Я вспоминаю его слова о том, что мне придётся общаться с Машей и Алёной дальше. Вмиг переполняет страх — а что если они там? Что если он привёл их в нашу квартиру, чтобы заставить меня им улыбаться? Что если он теперь захочет, чтобы мы жили все вместе?
Я больше не знаю этого человека.
Больше не знаю, что творится в его грёбаной голове.
Открывается дверь, я залетаю в квартиру. Обхожу каждую комнату и успокаиваюсь только тогда, когда понимаю, что кроме нас здесь больше никого нет. Никаких любовниц. Никаких детей…
Маша родила от неизвестного, когда жила в Эмиратах вместе с другими моделями. Это было до нашей с Дамиром свадьбы. Мы все думали, что Алёна получилась от какого-то случайного секса. Загадкой было только, почему сестра сохранила беременность. Ведь Алёнка стала крестом на модельной карьере. Но спрашивать об этом, когда уже есть счастливый ангелочек, которого Маша привезла нам с мамой нянчить — странная идея.
Теперь-то понятно, почему. У них с Дамиром настоящая семья. А женился зачем? Не знал? А потом? Мы всё могли обсудить… Когда Маша вернулась, я ещё не была беременна. Никаких дополнительных сложностей с тем, чтобы бросить меня, не было.
Так зачем тогда это всё?
Думаю об этом, опираясь на кухонную тумбу ладонями. Стоять тяжело. Голова раскалывается, она словно гонг, по которому бьют без остановки.
Достаю из шкафчика таблетки, выпиваю сразу три. Оно когда слегка помогает, когда вообще нет.
