– Вы забыли про плату, – возразил целитель. – Она не сможет родить, пока принимает зелье.
– Но она может влюбиться в кого угодно! – взвыл граф. – В конюха! Или вовсе в бродягу! И что тогда?! Мне нужно будет закрыть глаза на его происхождение, принять и со временем передать всё, что накоплено моими предками за столетия?!
– Есть ещё один выход… – еле слышно изрёк лекарь. – Мы не станем давать Марии никакого лекарства, и сегодня ночью она умрёт. А вы ещё достаточно крепки, чтобы жениться повторно и родить здоровых магически одарённых детей…
– Вы в своём уме?! Мария моя дочь! Тоже!
– Я просто предложил ещё один выход, коли мысль о конюхе в своём доме вам претит, – цинично заметил Каффер.
Повисло гнетущее молчание. Маша уже напряглась, решив, что граф склонится к третьему варианту, но разговор продолжился:
– Это зелье… оно у вас с собой? – устало прозвучал его голос.
– Есть, но мало: на всякий случай я вожу с собой чемодан с флакончиками.
– Дайте его Мари… Марии. Я не могу потерять ещё и эту дочь. И достаньте ещё. Проблему с конюхом я буду решать, когда он появится. Вполне возможно, что она полюбит достойного человека… А сейчас просто спасите её.
По шагам и скрипнувшей двери Маша поняла, что граф ушёл. Пошевелилась, разминая затёкшие от долгого неподвижного лежания мышцы, и убрала с лица компресс.
– Вы сказали ему, – упрекнула Каффера. – Хотя обещали мне не говорить.
Тот как раз доставал пузырёк из саквояжа.
– Он всё равно бы сразу понял, что вы не Мари, – невозмутимо откликнулся целитель, капая средство в стакан с водой.
– Но вы могли бы хотя бы не сообщать ему о возникшей проблеме, а обсудить её сперва со мной! – возмутилась она.
Мужчина поднёс стакан к её губам, помог привстать и выпить лекарство.
– Я должен был это сделать, леди Мария, – сказал он, когда она выпила всё до последней капли. – За то время, что я успел вас узнать, понял, что вы намеренно не станете искать якорь, а предпочтёте глотать зелье. День за днём. Когда же оно кончится, примете последний из предложенных сценариев: просто ляжете и умрёте. Но, боюсь, тогда для многих людей будет уже слишком поздно, чтобы что-то изменить: для вас, вашего отца и для… – он запнулся, помрачнел и поправил на ней одеяло: – Спите, леди Мария. Завтра вам станет намного лучше.
Маша хотела спросить, кого ещё лекарь имел в виду, но язык во рту еле ворочался, а веки непроизвольно закрылись.
2. Глава 2
Наступивший день порадовал Машу необычайной бодростью в теле: она уже успела забыть, каково это быть молодой и здоровой!
Зеркальное отражение явило ей привычную голубоглазую блондинку, коей при жизни являлась Мари. Хотя тёмные маги из пары близнецов обычно красовались карим цветом глаз и тёмной шевелюрой.
– Молодость всегда пригожа, – фыркнула отражению Маша, стараясь умерить радость от осознания, что она вполне себе миленькая. – Жаль, что всё проходит быстро.
На её голос в комнату заглянула горничная и всплеснула руками, заохав:
– Госпожа, зачем же вы встали?! Только вчера были белее снега, что покрывает ужасный Север, а теперь гарцуете по комнате, ощутив себя бодрой козочкой…
Берга, её верная служанка, была непривычно преклонных лет и больше подходила бы Мари в качестве кормилицы, нежели помощницы. Скорее всего, так оно и было: слишком уж Берга опекала госпожу и, подобно графу, закрывала глаза на «проказы», списывая на молодость и живость характера.
