Птолемей спешил навстречу Филиппу Третьему, чтобы встретить скорбную процессию у границ Сирии, предчувствуя неизбежное столкновение с Пердиккой.
Однажды утром гонцы сообщили Арридею о долгожданном приближении Птолемея.
– Наконец-то! – радостно воскликнул Арридей и захлопал в ладоши.
Гетайры едва сдерживали смех, глядя на дурачка-царя.
Прибывший вслед за первым гонцом второй, посланный за вестями намного раньше, доставил сообщение, от которого Арридея охватила лихорадочная тревога.
– Конный отряд под предводительством Полемона, посланный вдогонку царю Пердиккой, находится в трех парасангах от процессии и вскоре должен поравняться с нами, – на одном дыхании отрапортовал гонец.
– Зачем я нужен Пердикке? Зачем? – взволнованно бормотал Арридей.
Напрасно Феоген пытался успокоить Арридея, убеждая, что он – царь, а царю некого бояться, ибо все должны бояться его, царя. Едва увидев вдалеке растянувшиеся колонны всадников, с одной и другой стороны скачущих ему навстречу, Арридей почувствовал, что сердце выскакивает у него из груди, и потребовал остановить свою повозку. Стараясь восстановить спокойное дыхание, он глубоко втягивал ртом воздух, но от каждого нового вдоха его тело сковывала судорога.
Птолемей первым приблизился к Арридею и почтительно приветствовал его:
– Привет тебе, царь Филипп Третий, повелитель мира.
Арридей пришел в смятение, не веря услышанному:
– И это говоришь ты, всемогущий Птолемей?
Спешившись, Птолемей приложил руку к сердцу, низко поклонился царю:
– Пусть всемогущий Зевс ниспошлет тебе силу и мудрость, а народу твоему – здоровье и счастье.
Полководец подошел к колеснице, тихо сказал неотступно следующему за ним Филоклу.
– Один царь, великий и непобедимый, переступил порог вечности, а другой… ничтожество!.. – он замолчал, не в силах сдержать вырвавшиеся из самых затаенных глубин души рыдания.
Вскоре к ним приблизился отряд Полемона. Спрыгнув с коня, Полемон, не обращая внимания на царя, подошел к Птолемею, протянул ему свиток со словами:
– По повелению регента Пердикки, царь Филипп Третий немедленно должен возвратиться в лагерь регента.
Арридей в бешенстве затопал ногами:
– Я – царь. И я сам решу, что мне делать. За неповиновение моим приказам каждого перечащего мне прикажу забить камнями!..
Все с удивлением взирали на Филиппа Третьего. Таким грозным его видели впервые. Птолемею показалось, что Арридей даже стал выше ростом.
Пытаясь смягчить слова царя, Птолемей вежливо напомнил Полемону:
– При главном соглашении в Вавилове было решено в присутствии регента Пердикки и им лично одобрено перевезти тело Александра Великого в сопровождении торжественной процессии в Египет и поручить возглавить эту процессию царю Филиппу Третьему.
Полемон, мгновение оценив ситуацию, понял, что на этот раз Пердикка потерпел поражение. Значительный перевес военных сил был на стороне Птолемея и Филиппа Третьего, заставить их повиноваться приказанию регента было невозможно.
Но Арридей уже не был нужен Птолемею и сразу же по прибытии в Дамаск он решил отправить нового царя с отрядом Полемона обратно к регенту.
В Дамаске, избавившись от Филиппа Третьего и Полемона, Птолемей во главе печальной процессии двинулся к Египту.
Тело Александра Великого было торжественно доставлено в Мемфис.
Александр Великий хотел, чтобы его считали освободителем Египта от власти персов. Когда великий полководец вторгся в Египет, чуть
