- Твой брат…
- Ищет власти. И силы. И он тоже человек, и как все слаб. Не стоит надеяться… и для него найдут подходящие слова. Да и… ты же сам чуешь, сколь зыбко все. Сегодня они там смеются и празднуют, а завтра в городе запылают новые костры. Нет, если есть шанс что-то изменить, то не здесь. Не оставаясь взаперти.
- Соглашайся, - сказала Маска.
- Она не истинная дочь Императора, - Верховный счел нужным уточнить. – И… я не знаю, для чего она нужна… может быть нужна.
На него смотрели.
Две женщины.
И как он мог им отказать?
- Но обоз придется оставить… - предупредил Верховный. – Слуг, рабов…
Ксочитл рассмеялась. И смех её был хриплым.
- Императрица, - сказала она. – Тоже останется в городе. Она поднимется на вершину пирамиды, чтобы принести жертвы богам, возблагодарить их за спасение города. И будет молиться…
Этого хватит на день или два…
А там…
День или два в нынешнем мире – уже много.
- Хорошо… - Верховный поднялся. – Тогда мне нужно… будет подготовить… праздничные одежды.
В собственных покоях было пусто.
Почти.
Горел камин. Пахло едой. На столе Верховный обнаружил несколько блюд, заботливо укрытых белоснежными салфетками.
- Я вас ждала, - тело женщины слабо светилось золотом. – Вы, наверное, голодны…
- Соблазнять будет, - Маска разглядывала женщину глазами Верховного. – К слову, в самом расцвете фертильности. И детей способна родить много, здоровых. Вот таких стоит сохранять, если в будущем планируешь восстанавливать популяцию.
Она была красива, эта женщина.
Широкобедра, но при том сложена весьма гармонично. Волосы она успела не только вымыть, но и уложить в сложную прическу со множеством косичек. Она украсила кожу белыми узорами, а соски обвела красным.
Губы покрыла тонким слоем позолоты.
- Где твой муж? – спросил Верховный.
Женщины… давно уже не волновали его. Да и в прежней жизни они занимали не такое уж важное место. Случались, конечно, особенно, когда он был юн. Но и в те времена у Верховного легко получалось сладить с зовом плоти.
- Он мне не муж.
- Он называл тебя женой…
- Он хотел так думать. Но разве у рабов может быть супруг? Или супруга?
- Вы больше не рабы.
- И тем более… это значит, что я свободна. В том числе в своем выборе.
Она говорила, и голос низкий, вибрирующий проникал в тело, заставляя плоть очнуться. И давно забытое чувство – желания – поднялось из глубин души.
- Он любит тебя, - заметил Верховный. – Из-за тебя он восстал против хозяина. Из-за тебя он рисковал собой и мог быть убит…
- Я о том не просила, - она шагнула ближе. – Он… сильный мужчина. Иногда полезный. Но мне нравятся другие…
- А он?
- Прикажи и его казнят. Принесут в жертву. Я слышала, боги любят сильных…
Желание отступило.
- Уходи, - Верховный сел за стол и огляделся. Колокольчика, чтобы призвать Акти, не было.
Женщина нахмурилась.
- Я недостаточно хороша? Прежний хозяин ценил…
- Настолько, что содрал шкуру?
- Это не он. Это хозяйка… женщины глупы и ревнивы. Она поняла, что я могу стать женой… свободного человека… богатого человека, - в голосе её послышались мурлычущие ноты, а рука протянулась к Верховному. Коснулась его щеки.
Шеи.
Скользнула ниже.
- Поверь, я знаю…
- Ты можешь что-нибудь сделать с этой женщиной? – поинтересовался он у Маски. – Не убивая. Сделать так, чтобы она остановилась?
- Уверен? Тебе стоит сбросить напряжение. А сексуальные контакты способствуют нормализации психического состояния и гормонального фона. Тем более, что она сама не возражает.
