Никто не знал, получится ли расколдовать, сработают ли слёзы прекрасного принца-пастушка, но спросить никто не решался. Все молча с надеждой наблюдали за кружащейся возле котла Ягой.
А ведьма между тем приказала Василисе отмереть и добавить дров под котёл, сделав огонь жарче. Сама же принялась сыпать в зелье из разных бутыльков измельчённые травы. Над котлом поднялся плотный пар, меняющий цвет с зелёного на малиновый. Оторвавшись от варева, он поплыл по избе, окутывая плотной пеленой то Василису, то трёх Никит, то Горыныча, от чьего чиха облако рассыпалось миллионом разноцветных, тающих в воздухе, неведомых знаков.
Яга удовлетворённо кивнула, достала из кармана горсть мелких зелёных еловых шишек, кинула их в котелок и быстро забормотала заклинание:
– Огонь, вода, куриная слепота… Кручу, верчу, распутать хочу, с Горына-кота сойди синева, ишь, за печкою сидит, знать, разбил радикулит. Чтоб не играть нам в кошки-мышки, применяем метод шишки! Шишку надо заварить, трижды в день исправно пить. Выпьешь – шишку не бросай, под подушку запихай. За три ночи и три дня сбросишь облик ты кота… – бормотала ведьма, помешивая варево,
Яга трижды обошла вокруг котла, разметала над ним метлой сгущающийся туман, достала из кармана передника раздобытую Василисой бутылочку тёмно-синего цвета, капнула в варево несколько капель, аккуратно заткнула бутылёк пробкой и спрятала обратно в карман:
– Растает морок, лишь день настаёт, что по глупости сделано, в лету уйдёт, облик, что при рождении дан, первый солнечный луч вернёт! Огонь унесет печаль, исчезнет из сердца хмарь, смелее смотри вдаль! – добавила Яга, быстро вытащив большую ложку из-под пояса, и ударила ею по лбу любопытствующую Василису, что была готова свалиться в котёл в попытке рассмотреть, что же там делается. Девушка поджала губы, отступила на шаг, но продолжила наблюдать.
Яга осторожно добавила в кипящее булькающее зелье корень мандрагоры, крылышко летучей мыши и высушенную шкурку трёхглазой лягушки.
Дым и пары странного зелья щипали в носу, Горыныч несколько раз, не сдержавшись, чихнул, тряхнув тремя синими головами. У Василисы на глазах выступили слезы, и она, достав из рукава небольшой вышитый платочек, осторожно вытирала их, чтобы не мешали смотреть.
Яга тем временем достала большой лоскут ткани и покрыла им котёл, напитывая парами:
– Вода камни точит, огонь ночь щекочет, ветер рвёт туман, земля раскрывает обман! – при этих словах ткань поднялась над котлом, окрасившись в алый цвет. Зелье резко запенилось, запузырилось, и из него поднялась тонкая струйка, под которую Яга ловко подставила склянку, наполнив её тёмно-зелёной жидкостью, испускающей лёгкое свечение.
Ведьма улыбнулась, подхватила висевшую над котлом ткань, подозвала богатырей и обернула их с головой так, что не видно было ни макушки, ни сапог. Приподнялась над ними в воздухе, вытянула руки с острыми ногтями над головами и почти крикнула:
– Где мое слово произнеслось, случайное колдовство расплелось!
И словно в ответ на заговор, пронёсся по избе ветер, всколыхнул огонь под котлом, застучал ставнями, окрутил вихрем ткань, в которую были завёрнуты Никитки. Закрутился спиралью, маленьким смерчиком и, пойманный Ягой в сачок для бабочек, переместился, затанцевал на поверхности бурлящего зелья, подчиняясь рукам ведьмы, направленным на это странное явление. Василиса, повинуясь тихому приказу, уже бросала в котёл горсть земли, горячий уголёк и несколько капель воды.
