– Вы может, будете год или два с ними разбираться, – нахмурилась Мэгги.
Ей не хотелось оставлять надолго свой дом. Там каждая мелочь напоминала ей о родителях. Эти глупые мелочи стали сосредоточием всей былой любви, что дарили ей родители. Она оставляла не дом, она оставляла свое сердце.
– Возвращаться домой тебе опасно, и точка. Пока поживешь здесь, – сказал дядя Альфи.
Мэгги чувствовала, что дядя что-то не договаривает.
– Теперь я обязана вас слушаться, но через год, когда мне исполнится восемнадцать и вы престанете быть моим опекуном, я буду поступать так, как мне заблагорассудится.
– Надеюсь, ты и тогда будешь прислушиваться к моим советам, – мягко сказал дядя Альфи.
Мэгги вздохнула. Неужели придется ей перебраться в особняк Брюхтов? Хотя, с другой стороны, в этом имелся один, нет, даже два существенных плюса. Во-первых, жить в огромном, набитом всякими волшебными диковинами особняке более чем приятно. А во-вторых, она будет жить в доме Артура, где на втором этаже даже есть его портрет во весь рост. И от этого второго плюса не просто щемило сердце, от него сносило голову.
Но даже несмотря на эти плюсы, она не покинула бы свой дом по собственной воле. Ведь год назад, когда исчез отец и она осталась почти одна, дядя тоже предлагал переехать к нему. Но Мэгги приняла решение не покидать родного дома, и несмотря ни на какие еканья сердца в адрес Артура, она бы придерживалась этого решения и сейчас!
Но поспорить с дядей ей не удалось, так как в разговор опять вмешался детектив:
– Вы забываете, что из-за произошедшего Маргарет привлекут к судебной ответственности. Поэтому, где она будет жить – возможно, решать не нам, а суду.
– Рой, вы должны сделать так, чтобы до суда дело не дошло, – сказал дядя Альфи.
– Но Маргарет атаковала дом не простого человека, а самого мэра столицы.
– Ничего, я все решу, хоть с мэром, хоть с самим… – дядя Альфи задумался, явно соображая, мог бы он справиться с императором и стоит ли такое говорить вслух. Все-таки барон фон Брюхт, хотя и маг, и служил в министерстве, но при дворе веса не имел. Как знала Мэгги, он ни на один дворцовый праздник приглашен не был. И все из-за давней ссоры с тещей императора – о которой он как-то рассказал неприличный анекдот. (Хотя поговаривали, что анекдот был не выдумкой, а правдой. Может, поэтому теща на него и обиделась).
– Дядя Альфи, тут детектив Робс сказал, что я вроде бы магиня…
– Не магиня, уж точно! – Дядя Альфи негодующе глянул на детектива и резко добавил: – Вот уж нет!
– Но… может быть мама… она была… – нерешительно сказала Мэгги. Она толком не помнила мать.
– Твоя мать была обыкновенной женщиной, без дара волшебства, – уже более ровным голосом сказал дядя Альфи.
– А отец? Он часто приносил в дом какие-то магические вещички, может, все-таки у него были способности… – печально сказала Мэгги, ей вдруг захотелось, чтобы все же она была хоть немножко, но магиней. Хотя если б отец был магом, зачем бы он это скрывал?
– Рой, зачем вы ввели девушку в заблуждение! – снова вскричал дядя Альфи.
– Извините, мисс Стейн, – сказал детектив Робс, – действительно, я немного исковеркал правду. Да, формально вы не магиня, но…
– Мистер Рой Робс, – оборвал его дядя Альфи, – займитесь поскорее делом. Чтобы до восхода солнца машина правосудия начала уже вертеться в нашу сторону.
Детектив поклонился, попрощался и вышел. Через секунду он вернулся, потому что забыл свое пальто. Мэгги поспешила подать его сама и, улыбнувшись, поблагодарила детектива за все.
