– Я не могу помочь вам, – не двигаясь ответил Михай. – Табак – наркотик и канцерогенное средство. Если я вам дам сигарету, то тем самым поспособствую вам сделать шаг к раку.
– Не будьте лицемером, – выпалил Язон, с невольным удовольствием глядя на покрасневшее лицо Михая. – Люди используют канцерогенные элементы табака в течение столетий. И если даже они и не делали бы этого, какое отношение имеет это к данной ситуации? Вы везете меня на Кассилию на верную смерть. Тогда чего ради вы заботитесь о здоровье моих легких в отдаленном будущем?
– Об этом я не подумал. Но ведь есть определенные нормы жизни…
– Неужели? – Язон прервал его, сохраняя инициативу в разговоре. – Не похоже, что вы вообще любите думать. Вы, видимо, относитесь к людям, которые даже во сне видят общие правила, которых не существует в жизни. Вот вы против наркотиков. Каких именно? А как вы относитесь к танину – в чае, который пьете? Или к кофеину? А ведь кофеин – это наркотик, и в то же время сильный стимулятор и диуретик. Поэтому вы и не найдете чай в космических рационах. Но об этом наркотике вы почему-то забываете. Как же после этого относится к вашему запрету на сигареты?
Михай хотел было заговорить, но промолчал и задумался.
– Возможно, вы и правы. Я просто устал, и в конце концов это действительно не так уж важно. – Он осторожно извлек пачку сигарет из кармана Язона и положил ее на поднос. Язон не пытался отвлечь его. Михай с виноватым видом налил себе третью чашку чая.
– Вы должны извинить меня, Язон, за попытку подогнать вас под мои собственные стандарты. В погоне за большой Правдой иногда малые правды ускользают. Я терпимый человек, но у меня есть склонность заставлять других людей руководствоваться критериями, которые я создал для себя. Мы никогда не должны забывать о смирении, я надеюсь, вы извините меня. Поиски Правды требуют всех сил.
– Правды нет, – сказал ему Язон. В его голосе звучали гнев и обида: он хотел вовлечь своего похитителя в разговор. Вовлечь настолько, чтобы тот на время забыл о свободной руке Язона.
Язон поднес чашку ко рту и лишь дотронулся губами до жидкости. Пока в чашке оставался чай, она служила хорошим поводом для того, чтобы рука была свободной.
– Нет Правды? – Михай обдумывал эту мысль. – Но вы не можете так думать. Наша Галактика полна Правды – это краеугольный камень жизни. Именно Правда отличает человека от животных.
– Нет ни Правды, ни Жизни, ни Человека. Во всяком случае, не в вашем смысле – не с большой буквы. Они не существуют.
Туго натянутая кожа на лице Михая сморщилась от сосредоточенности.
– Вы должны объяснить свою точку зрения, – сказал он. – Мне пока не понятно.
– Боюсь, что вы вообще не поймете. Вы полагаете реальностью то, что не существует. Правда – с маленькой буквы – это описание, это выражение отношений. Способ описать обстановку. Семантический инструмент. Но Правда с большой буквы – это воображаемое слово, комплекс звуков, не имеющих значения. Оно кажется существительным, но у него нет сути, того, что это слово отражало бы. Оно ни для чего не служит, ничего не значит. Когда вы говорите: «Я верю в Правду», вы в сущности утверждаете: «Я верю в ничто».
– Вы, похоже, заблуждаетесь! – сказал Михай, наклонившись вперед и возбужденно размахивая рукой. – Правда – это философская абстракция, одно из тех орудий, которое наш мозг использует, чтобы приподнять нас над животными – доказательство, что мы не животные, а создания высшего порядка. Звери могут быть правдивыми, но они не могут знать Правду. Звери могут видеть, но они не могут увидеть Красоту.
