А как же быть с правом на жизнь? Разве «Всемирную декларацию прав человека», принятую на сессии ООН в 1948 г., уже отменили? И не надо лгать. Не своим телом распоряжается женщина, когда делает аборт, а чужим телом и душой. Другой жизнью, хоть и жизнью своего ребенка.
У защитников права на детоубийство есть и такой аргумент. Дескать, плод до 22 недель все равно нежизнеспособен, так что нечего из аборта делать трагедию. И опять бесстыжее вранье. Младенец вполне жизнеспособен, мы только что убедительно доказали это читателю, если не лишать его среды обитания – материнской утробы. Оставьте его там, и он будет спокойно набираться сил, дожидаясь рождения на свет.
А когда поборников «права на свободный выбор» совсем припирают к стенке, они пускают в ход свой последний аргумент. «Запреты, – говорят они, – приведут только к увеличению числа абортов. Притом они будут криминальными, а это рост материнской смертности, которая и без того у нас велика». Правда, абсолютных чисел опять-таки, как и в случае с поздними абортами, предпочитают не называть. И недаром, ведь материнская смертность от абортов составляет порядка 250 человек в год. На всю страну! Сравните это с тремя миллионами абортированных младенцев, и вам станет ясна вся степень ханжества апологетов детоубийства.
Теперь об увеличении числа абортов, если ввести запреты. Неужели вы действительно думаете, что их станет больше трех миллионов за счет подпольных, криминальных абортов? По этой бредовой логике следовало бы отменить все запретительные законы, то есть не судить ни за убийство, ни за грабеж, ни за растление малолетних, ни за теракты, ни за продажу наркотиков.
Конец ознакомительного фрагмента.
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
