Естественно, в первый раз я промахнулся, но основной своей цели все же достиг, я сбил «серого» наземь и довольно сильно распорол ему шкуру. Бастар оказался лежащим на спине, что было мне руку. Задержав дыхание, я прыгнул на него, и, втянув голову в плечи, принялся колоть его в грудь.
Тварь взвыла, его когти нещадно драли мне спину, разрывая в клочья кожу, но это были всего лишь судороги умиравшего. Один из моих ударов, не знаю точно, какой именно, достиг цели, поразив мерзавца в самое сердце. Вскоре оборотень стал слабеть и, в конце концов, обмяк.
Я поднялся на ноги и отер о его шкуру свой кинжал. Волк был мертв, но это было еще не все. Теперь мне предстояло наблюдать обратное превращение. Отдав концы, тварь вновь обретает свой первозданный вид. Но сейчас это все было не так импульсивно. Никаких метаний и конвульсий не было. Буквально на глазах исчезла волчья шкура и испачканные в моей крови когти, вновь явилось взору атлетически сложенное тело Игната. Все это происходило быстро и плавно, я даже не замечал как. Лицо Конько было теперь спокойным и не таким отталкивающе страшным.
Игнат лежал на боку, выбросив вперед сильные руки. На поросшей черными волосами груди зияла глубокая рана, из которой на траву медленно сочилась кровь. Все это я видел в ясном свете вышедшей из-за туч круглой луны. По стечению обстоятельств сегодня было полнолуние. Время умирать для оборотня Игната.
Я уселся прямо на траву и достал из кармана разодранной в клочья форменки смятую пачку «Казбека». Закурив, я с наслаждением выпустил в ночное небо тугую струю сизого дыма. Что я чувствовал? Ничего. Я просто сделал свою работу, избавил людской род от еще одного мерзавца, именуемого одним емким словом «нечисть».
Ярослава Конько, придя в себя и завидев мертвое тело брата, завыла в голос и принялась утирать сочившуюся из его груди кровь подолом своего длинного домотканого платья. Как ни странно, мне стало жаль ее.
– Будет, неужели ты плачешь по этому мерзавцу? – спросил я.
– Он не всегда был таким, – ответила она сквозь слезы.
– Забудь о нем.
Я докурил папиросу, выбросил окурок и встал с травы.
– Пойду к саперам. Нужно кое-что взять у них. Скоро вернусь. Жди меня здесь, не вздумай сбежать, – приказал я.
– Можно, я посижу рядом с ним? – тихо проговорила Ярослава.
Я ничего не ответил. Даже не оглянулся, когда пошел в расположение саперного батальона.
Там я разыскал капитана Зарайцева. Заспанный, он вышел ко мне в одних несвежих кальсонах и застыл, изучая мое испачканное в крови оборотня лицо.
– Кто это вас так? – наконец вымолвил он.
– Неважно. У меня к вам просьба, товарищ капитан.
– Слушаю!
Зарайцев вытянулся в струнку и подтянул свои кальсоны.
– Добудьте большой дерюжный мешок и бутыль керосина. Затем прикажите снарядить подводу, нужно вывести тело лейтенанта Будько. Сами же срочно отправляйтесь в Граличи. Соберите там народ, возьмите Лихогляда, Гавриленка. прочих крестьян и ведите людей на поляну, где был обнаружен труп Будько.
Закончив говорить, я повернулся и двинулся обратно. Зарайцев молча смотрел мне в след. Наверное, более странного приказа он не получал ни до, ни после нашей с ним встречи. Однако выполнил капитан все исправно и старательно. Спустя ровно час после моего возвращения на поляне появились заспанные жители Граличей. Приехал Лихогляд на своей телеге.
Все время, что мы ожидали селян. Ярослава провела возле тела брата. Встав на колени, она тихонько выла, но я не мешал ей, лишь, когда появились люди, приказал ведьме отойти.
