Спеши прислушаться к дождю - страница 32

Пережить боль от утраты близкого человека практически невозможно в одиночку. Она становится выносимой только после разговора. Другие близкие не могут это обсуждать без слез, а Хононга зарастает только после положительных эмоций. Смирение, принятие – одни из них. Если собеседник спокоен и с сожалением выслушивает человека, у которого случилась трагедия, тому становится немного легче. Никогда бы не подумала, что столкнусь с этим, но теперь на мне лежит большая ответственность, если всё так.

– Мой отец, – начал Артур и тяжело вздохнул. Взгляд его устремился наверх, глаза вдруг заблестели. Я положила ему руку на плечо, и он продолжил более уверенно. – Это случилось вчера днем. Моей мамы не стало полгода назад, авария. И он не смог справиться. Я не знаю, как я вообще смог это сделать. Но отец держался, даже согласился ходить на групповые занятия, чтобы отыскать себе новую пару. Но он притворялся. Я ненавижу себя за то, что не смог увидеть его настоящие эмоции. Маму никто и никогда не смог бы заменить, но я надеялся, что отец даст любви шанс. Он закрылся. Даже от меня.

– Кем был твой отец? – осторожно спросила я, на ходу вспоминая школьную программу. Обязательные вопросы выпали из моей головы, но мне искреннее было жаль его отца, поэтому я решила узнавать то, что считаю нужным.

– Он был геймдевелопером, разработчиком компьютерных игр.

Это многое объясняло. По крайней мере, любовь Артура к компьютеру.

– Как он погиб? Представляю, как тебе больно, Артур. Прости, пожалуйста, но ты должен ответить.

– Будешь меня гонять по психодиагностике?

– Не без этого. Я хочу быть уверена, что всё пройдет хорошо.

Я взяла его за локоть и развернула Хононгой к себе. Белые линии постепенно окрашивались в серый цвет. Нарисованные капли набухли и стали трескаться.

– Бинты с собой?

– Да.

– Капсулы на линии отца вот – вот откроются. Впервые вижу их в таком количестве. Крови будет много.

– Знаю.

Я опустила его руку. Невероятная печаль вдруг передалась и мне. Теперь несложно было представить, что испытывает Артур. Грустно, что кроме меня ему не с кем поделиться. Я почти его не знала, но вдруг по – другому взглянула на него. Мне стало стыдно за все свои слова в его адрес. Пока я шутила, он переживал одно из страшнейших событий в своей жизни.

– Ты спрашивала, как он погиб. Дело в том, что этого не произошло, – промолвил парень. –Он просто ушел из города. Даже не попрощался ни с кем. Не хочу произносить то слово, думаю, ты и без него всё поняла.

Стало душно. Это могло означать только одно. Он стал скитальцем, изгоем, Душой Черных Дождей. Я сняла кофту и потуже завязала ее на талии.

– Вижу, поняла. А ты знаешь, почему их так называют?

Я покачала головой, переваривая поток информации. Потрясение начинало выходить за рамки.

– Потому что через определенное время Чедож начинает казаться, что идет дождь. Идет не всегда, но представляет собой не воду, а некую субстанцию, похожую на нефть. Им кажется, что лужи, образовавшиеся от этих странных осадков, засасывают их, словно черные дыры. Как только Чедож падает на землю, он чувствует всю боль, что испытывал, когда жил обычной жизнью. От простого порванного кроссовка на важных соревнованиях до чего – то более серьезного, например, насилия в семье. Поэтому Души даже спят стоя.

– Это ужасно. Мне очень жаль, что с твоим отцом произошло такое.

Поддержка утрачивала свой смысл. Если кто – либо стал Чедож, обратного пути нет. Бессмысленно врать, что всё будет отлично. Не будет. Теперь, когда его отец стал официально отшельником, им не суждено будет встретиться даже после смерти, потому что она никогда не посетит его отца.