– Яська! – закричала та. – Ты что, в Москве?
– В Москве!
– Вот здорово! Надолго?
– Да похоже навсегда.
– Ушла от своего Вилли?
– Ушла. Варь, скажи, ты сможешь принять меня на несколько дней?
– Да с восторгом!
– Меня матушка практически выставила на улицу.
– Да ты что? А где ты сейчас? – всполошилась Варька.
– До утра у нее. А утром…
– Слушай, закажи такси и приезжай прямо сейчас! Или у тебя денег нет? Ничего, я заплачу!
– Нет, деньги есть. И она мне сплюнула пятьдесят тысяч. Ох, Варька, и вправду… Мне так тут тошно…
– Все. Собирайся и приезжай!
Мысль о том, что она скоро увидит Варьку, добрую, теплую, безмерно ее обрадовала. И она решила не заказывать такси. Выйду и поймаю, чтобы лишней минуты не провести в этой квартире. Слез не было.
Она поставила посуду в посудомойку и, не прощаясь, ушла. Такие матери тоже бывают.
– Яська! – завопила Варя, открыв дверь. – Яська, как же я рада!
Она заключила подругу в объятия, теплые, искренние… Как хорошо, хоть кто-то рад ей…
– Ты голодная?
– Нет, я поела у нее.
– Чему ты, собственно, удивляешься? Для меня твоя мать всегда была каким-то… айсбергом… от нее веяло могильным холодом. Тем самым айсбергом, о который разбился «Титаник»… Но чайку-то выпьешь? Можно было бы чего покрепче, но мне завтра на работу. Идем, покажу тебе твою комнату…
Варька жила в большой трехкомнатной квартире, оставшейся ей от родителей. А муж ее два года назад умер от инфаркта. Ему было всего тридцать восемь лет.
– Знаешь, Яська, ты живи у меня сколько хочешь. Мне же лучше… не так грустно. Давай, развесь свои вещи, переодевайся и приходи на кухню. Чай будем пить. С вишневым вареньем! Сама варила!
– Ну, рассказывай, почему вдруг решила бросить своего?
– Сама не знаю. Просто вдруг все стало тошно… Не прижилась я там по-настоящему.
– Но у тебя же нет языковых проблем?
– Языковых нет, но есть… ментальные…
– То есть?
– Знаешь, как это ни смешно, но Вилли в последнее время стал частенько попрекать меня моим русским происхождением. Так глупо… Раньше мы с ним как-то и думали и поступали одинаково. Мы понимали друг дружку…
– А может у него завелась другая?
– Может и завелась, но я ничего не замечала. Словом, что-то разладилось… И еще… Недалеко от нашего городишки обосновались мигранты… и как это ни дико, в этом он тоже обвинял меня…
– Да ты что? А ты-то тут при чем?
– Ну, они ж там многие думают, что во всем виновата Россия.
– А ты как представитель России?
– Ну да. Конечно, эти мигранты и вправду кошмарная проблема…
– Кто бы спорил, но ты уж точно не виновата, – грустно рассмеялась Варя. – Я только никогда не замечала, что твой Вилли дурак.
– Да раньше вроде не был… Но, видимо, его представление о миропорядке нарушилось, а кого в этом обвинишь? Русскую жену. Один раз он даже ударил меня. Позавчера. И вот я тут. Все. Сыта по горло Европой.
– А что думаешь делать на родине?
– Попробую найти работу. Сниму квартиру.
– Даже не думай. Живи здесь!
– Спасибо, Варька, пока поживу, но когда устроюсь… Мы ж с тобой еще молодые бабы, у нас могут завестись мужики…
– Русские? – засмеялась Варька.
– Ясен пень, только русские!
– Это не политкорректно! Надо говорить «российские».
– Поправка принимается.
– Как думаешь работу искать?
– Разошлю резюме, а как еще?
– Я поговорю в издательстве, ты же классный переводчик, три языка. Правда, за переводы платят мало, но на первых порах… А там, глядишь, что-то еще наклюнется, и, кстати, можешь давать уроки. И внутренние рецензии можешь писать…
