– Сам буду. Хотя, я смотрю, ты совсем не прочь.
– Я всегда не прочь! Да и весна скоро.
– Серьезно?
Александр Васильевич с недоверием оглянулся на плотно закрытые жалюзи, потом взглянул на свое пальто на вешалке, покрытое капельками воды, вспомнил пронизывающий ветер и гадкую снежную крошку, которая всю дорогу льстивой шавкой крутилась между колес, и усомнился в светлых перспективах.
– Скоро, скоро, – подтвердил Кирилл и заблестел глазами, как загулявший дворовый кот. – И она, кстати, красотка. Только от волнения забывает улыбаться.
– Ладно, зови. Поработаю наставником молодежи.
Начальник потянулся, поправил галстук и отодвинул кружку.
– Кофе принести? А то смотри, если тебе некогда, то я ей сам займусь.
– Ты еще успеешь внести свою лепту в процесс обучения.
Кирилл отсалютовал шефу и предложил Соне оставить документы для оформления, пока она будет принимать дела.
– Заходите в кабинет, он вас ждет.
Она поднялась, оправила юбку и остановилась на пороге.
– Здравствуйте. Можно?
– Доброе утро. Итак, сначала позвольте мне поздравить вас с важным событием. Сегодня вы влились в нашу большую дружную семью.
Александр Васильевич произносил эту речь для каждого нового работника. Он знал ее наизусть и мог повторить когда и где угодно: и после хорошей попойки, и разбуженный посреди ночи, и даже в отпуске. Каждая фраза была отшлифована почти пятью годами на ответственной должности. Собранные воедино, они складывались в краткий рассказ об истории компании, ее структуре и руководстве, количестве и профессиональном уровне сотрудников, целях и задачах, ответственности перед коллективом, преимуществах и подстерегающих трудностях, а также из посулов и приподнимания завесы над грядущими перспективами. Иногда он в качестве развлечения и тренировки памяти и ума позволял себе переставлять местами отдельные тезисы, делать акценты в неожиданных местах. Но ее основное содержание и пафос всегда оставались неизменными.
Соня слушала, сложив руки на коленях и без улыбки глядя на его шевелящиеся губы. Уже в середине собственного монолога он был удивлен и заинтригован. Чаще всего к концу речи, когда он заводил разговор о карьерном росте и обещаниях многократно улучшить жизнь работника в ответ на его беззаветный труд, люди начинали улыбаться, кивать и выражать удовлетворение всеми доступными способами. Эта женщина выслушала все до последнего слова с вежливым выражением и при этом не издала ни звука.
– У вас есть вопросы?
Директор по персоналу, продолжая идти проторенной дорожкой, не видел необходимости менять вступительную часть. Он всегда давал людям возможность задать ограниченное число вопросов, самостоятельно решая, на какие из них отвечать.
– Нет. Но я уверена, что они возникнут по ходу моего знакомства с должностными обязанностями.
Он снова удивился, но высокое звание научило его «держать лицо». В первом вступительном слове он всегда оставлял неявные прорехи в информации: вопросы отпуска, например, экзаменационной сессии или больничного. Но она не попалась на эту удочку.
– Уверен, что возникнут. Формально вы подчиняетесь напрямую генеральному директору, фактически на данном этапе вашей карьеры – мне, а в идеале должны решать все практические вопросы самостоятельно. Вашей должности до прошлого месяца вообще не было в штатном расписании. Ее появление – результат долгой и продолжительной борьбы со сложившейся системой. До вас вопросами обеспечения работы офиса ведал мой сотрудник, у которого и без того обязанностей хватает. Заставлять менеджеров по персоналу заниматься закупкой скрепок или заявками на подключение к телефонной линии было бы слишком нерационально теперь, когда текучка растет, а штат увеличился почти на четверть.
