Майор внимательно слушал и молчал. Председатель суда добавил, —
– Если будут какие – то иные обстоятельства по личности или что – то вскроется то, что следствие не смогло установить в пользу подсудимого, не менее 5 лет. И не смог удержаться от иронии, – доклад закончил.
Майор усмехнулся,
– Благодарю за помощь органам, Владимир Степанович.
Об этом разговоре, разумеется, невозможно было рассказать старшему Саблину, поэтому майор ему посоветовал заменить адвоката, и нанять кого-нибудь попроще «Освободителя». Но Нечестивцев, вопреки строгому внушению майора, и не намеревался возвращать деньги Саблину, которые он уже потратил на молоденького жаркого выходца из Грузии, взятого в коллегию по его рекомендации.
Сбитый с толку разговором с бывшим сослуживцем старший Саблин пришел утром в районный суд, чтобы посидеть у судебных залов и самому понять, какого адвоката ему найти. Возле одного из залов он наткнулся на две сидящие маргинальные фигуры, взгляд которых излучал скорбные думы о ближайшем будущем. Фигуры шептались:
– Кто у тебя адвокат?
– Исаев, такой есть, знаешь?
– Слыхал.
– Он мне статью отбил по 218, осталось только 144, часть
– А ну заткнулись оба. – Залихватски крикнул на них молоденький милиционер, стоявший рядом.
Саблин нашел Исаева в юридической консультации рядом с судом. В огромной, бездарно обставленной кухне обсуждался завтрашний процесс, в котором были заняты почти все местные адвокаты, причем пятеро защищали насильников, а трое их жертвы. Последних, монументальных деревенских девиц лузгающих семечки, Саблин встретил у двери на улице.
Саблин за дверью кухни слышал, как Исаев ровным голосом уговаривал свою коллегу.
– Ну, Софья Изольда, согласитесь, мы вас на кухне не насиловали в извращенной форме. И по морде вашей наглой не били, это же Валерия в группы с Марго на кухне издевались над вами?
Саблин за дверью кухни окаменел, уже взявшись за ручки двери. Он и не догадался бы о смешной адвокатской привычке называть в разговоре с коллегами своего подзащитного словом «мы».
– Витя, не ври мне – ответил женский старческий бас, а чья сперма? На нашей юбке?
– Это Валерия с Маргаритой постарались еще в ванной, – ответил Исаев.
– Какая чудовищная гнусная ложь, – со смехом возразил еще чей – то звонкий женский голос
– Софья Изольда, все равно у нас с вами все было по согласию, по любви, – раздался голос Исаева.
На кухне что – то заскрипело, это был смех, Софьи Изольдовны.
– Витя, ты балбес, почему ты думаешь, что твоего злодея оправдают?
– А потому, – раздался голос Исаева, – что в изнасиловании, как в вензаболеваниях, важно не оказаться первым и последним. Вот ваша клиентка не может сказать, кто был между клиентами Марго и Валерии? И почему это был мой клиент, а не другой подсудимый? Она же на следствии говорила, что с нами было по согласию, по любви, так сказать. Ну не оправдают, не смажут наказанием.
Ответом был дружный женский смех, сквозь который донеслось до Саблина, —
– Витя, бланков оправдательных приговоров в наш суд еще не завезли.
Деликатно покашливая, Саблин потер дверную ручку. Вышел Исаев он был небрежно, даже легкомысленно одет в синюю водолазку поверх – какой-то серый пиджак. Исаев был не слишком упитанным мужчиной средних лет, бодрым живчиком, как отчаянный, перенесший много схваток, помойный кот, как вечно голодный, так и жизнерадостный. Темно – русые, еще без седины волосы, были не причесаны, живые, зеленые глаза, открытое лицо, насмешливый взгляд не очень – то располагали к откровенности. Саблин вспомнил ярко одетого Нечестивцева и на секунду пожалел, что пришел.
