Попервоначалу кадыкастый всё на какие-то медосмотры ходил. То в один госпиталь, то в другой. И что ещё раздражало, всегда у него выражение лица недовольное оставалось, брезгливое даже. Я-то старался на глаза ему не лезть, мой номер четырнадцатый, но иногда, всё ж таки, приходилось рядом находиться, в лифте там, ещё кое-где. Так вот в такие моменты его кривило прямо – как глянет своими бледными глазками, будто волной тебя мерзкой накроет. Но я никогда из себя не выходил – издержки профессии, бывает.
Тут как раз и дома у меня тоже началась катавасия. Близнецов моих в армию призвали, нечего им было больше прохлаждаться. Но это-то как раз всё планировалось, а вот что супруга моя занедужит, никто не ожидал. Работала она в то время на табачной фабрике. Лет десять назад производство закрывали из-за вредности работ, часть оборудования растащили. Но новый Президент издал знаменитый «Указ 16—10», если вы такой помните, направленный на восстановление экономики за счёт национализации частного капитала. Заводы и фабрики снова задымили. Работали на том, что сохранилось. На нашей-то «табачке» и раньше с условиями труда не церемонились, а после перезапуска и вовсе средств на какие-то там фильтры не нашли. Поэтому в цехах этим самим производимым продуктом круглосуточно и дышали.
До проводов парней Мэри ещё как-то держалась, хотя уже кашляла больше обычного. А как сыновей отправили, так пришлось вести её к доктору. Тот выписал больничный и слегка обнадёжил, вроде бы как особой патологии не заметил. Мэри осталась дома и после больничного. Я ей на работу ходить запретил, хоть это и серьёзно ударило по нашему бюджету, но мне пообещали вскорости прибавку, так что мы на время затянули пояса.
А на службе то самое задание по охране «гусиной шеи» у меня затягивалось. Теперь я его уже со своим напарником по сменам сопровождал, не только по его бесконечным мытарствам в больницы, но и в поездках на загородный «Объект 666», как мы, оперативники, его в шутку называли. Это был своеобразный лагерь в лесу, напоминающий скаутский, только обтянутый колючей проволокой и относящийся к ведомству ГСБ – Государственной Службы Безопасности. Болтали, что за стенками этих бревенчатых домиков всякое происходит, чему обычному человеку свидетелем лучше не быть, но точно я ручаться вам не могу, потому что сам заходил внутрь только одного домика, вроде как гостиного, в котором как раз моего подопечного и поселили. Внутри – всё как в обычном коттедже. Плита, мойка, кровать с мягкой периной. В подвале – соленья с консервами. Все условия для нормальной жизни. Но гусиная шея всё кривил рот, всё ему не нравилось.
Первый раз я прокололся с этой чёртовой кастрюлей.
То, что у неё с одной стороны расхлябалась ручка, я заметил и раньше, но никак не мог предположить, что это приведёт к таким неожиданным последствиям.
Гусиная шея частенько сам себе варил суп. Накрошит в бульон всякой ерунды и сидит потом довольный. В основном-то ему, конечно, уже готовую еду доставляли, но, если приспичит, всегда можно тушёнку достать из погреба или консервированные продукты какие. Но нравилось ему, видите-ли, самому иногда кашеварить. Я в тот раз за ним вполглаза наблюдал: какие тут опасности могут быть, внутри трёх шестёрок-то? Понёс он кипящее варево своё от плиты к столику на подставку, тут одна ручка у кастрюли окончательно и подломилась. Если бы я даже рядом стоял – не успел бы, я же не супермен из комиксов. Кипящий бульон прямо на правую руку ему потоком и вылился. Как он завизжит!
