Зверь не понимал, что со своей женщиной так не поступают. Мало ли какие неприятности случатся с девушкой, которая считает себя человеком. Но представить можно? Живёт себе, потом мужик лохматый хватает и уносит в лес, мир, где людей нет. А все якобы люди имеют оборот.
Головой тронется, я потом что делать буду?
— «Если волчица, не тронется», — отрезал Кострычник.
Я посмотрю, как он запоёт, когда почувствует её настоящий, пока скрытый запах. Насколько жажда опекать превзойдёт жажду трахнуть.
Даже интересно.
Она нас на три века младше. Нужно бы ум и сообразительность проявить. Разбудить Спящую волчицу гуманным способом.
Сунул одежду в сумку, перекинул через плечо и с мокрыми волосами вышел из мастерской.
На улице уже темнело, весна в городе людском с запахами просыпающейся чахлой природы, радиации и волнами, что пронизывали воздух. Они не видимые, но я их улавливал. И при желании мог сбить.
Так что если у вас посреди мегаполиса сотовая связь барахлит, наверняка колдун прошёл мимо.
Накренившись, нахохлившись, как ворон на суку, шёл широким шагом к остановке.
Последний день заморозок. Тепло завтра придёт и не отступит до осени. Мне с бубном прыгать не нужно, зонды в небо запускать не обязательно, я на Предчувствии жил, знал, когда и что в природе произойдёт.
И не только в природе.
Вот у меня сегодня настоящая любовь случится с телесными наслаждениями в разных позах. Я в мир людей пришёл, только об этом думал. Но нельзя было сразу, и это не её вина, а мой самоконтроль.
Ещё месяц назад я появиться перед Леночкой не мог.
Почему? Озверелый потому что.
Зверь мной правил, и я бы наделал дел. А сейчас успокоился. Среди людей нужно иногда жить.
Оборотни человечков не трогали никогда, самое лучшее место для воспитания своего зверя.
Люди слабые, пахнут не очень. Не колдуют. Ну куда таких убогих трогать?
Меня толкнули, я даже почувствовал что сделано специально.
— Чувак, где штаны потерял?
Район отдалённый, углов тёмных много.
Опять клыки пытались проклюнуться.
Если честно, то мы как не трогали людей? Не убивали.
Я остановился и повернулся к борзой компашке молодых пацанов. Выпрямился, смерив их с высоты своего роста.
— Не понял? — спокойно выдохнул я пар в весеннюю ночь.
Они стояли рядом, в руках держали цепочки, был ещё нож.
Облизнул губы, если бы они были внимательными, то поняли, что такого языка у человека не должно быть, но малолетние бандиты удивились, что я вообще отреагировал.
Эффект стаи даёт чувство превосходство.
Мне ли не знать.
Зверя внутри надо было уважить.
Я сумку скинул, ногой отстранил и пошёл к ним. Голову наклонил, чтобы страшнее выглядеть. Глаза не сверкали, если бы загорелись, обосралась бы гопота.
Я нелицеприятный тип в половине оборота.
У человека не бывает такой реакции как у оборотня. И быть не должно. Поэтому два удара – два бойца легли на асфальт. Третий попятился.
— Мужик ты чё? — растерялся он.
У этого имелся нож, но он не рискнул его достать.
Я занёс ногу и вовремя остановился.
Протектор со стальными шипами навис над плечом одного из парней, не упав.
Кости мог повредить.
— Извиняюсь, — прошептал я, отошёл и сумку свою поднял. — Вы это… Осторожней с незнакомцами.
Скулили, ныли, поднимались.
Я дальше пошёл.
Из темноты на трассу, освещённую высокими фонарями. Со свистом пролетали машины. Дул арктический ветерок, принося запах жжёной резины.
На обочинах невысокие чахлые деревья и кустарники, которые качались на ветру, тенями своими зловещими радуя зверя внутри меня. Самое оно, чем ужаснее местечко в мире людей, тем оборотню приятней.
