– Что бы ни случилось, какие бы трудности и испытания не были нам посланы, ты всегда будешь в моем сердце, вот здесь.
Она прижала руку к груди.
– Ада, ты еще слишком молода, чтобы говорить такие серьезные вещи.
Она на секунду задумалась, и на ее гладком лбу появилась небольшая морщинка.
– Давай поклянемся, что наши души всегда будут вместе? – прошептала она.
Напустив на себя притворную важность, Мартин поклялся.
– Нет, давай поклянемся по-настоящему, перед Богом!
Он рассмеялся.
– Но у нас с тобой разные боги, Ада. Ты римлянка, я иудей. Кому мы будем приносить нашу клятву?
– Богу любви. И попросим, чтобы он никогда не разлучал нас, и чтобы даже после смерти мы всегда были вместе.
– Хорошо, – сказал Мартин. – Перед лицом этого Бога я клянусь тебе в своей верности и любви.
– А я клянусь тебе в своей.
Ее большие миндалевидные глаза смотрели на него с бесконечной нежностью. Он порылся в кармане, а потом взял ее руку и надел на безымянный палец маленькое золотое кольцо.
– Ты выйдешь за меня?
Ада заулыбалась, ее щеки залил румянец.
– Да, – почти сразу ответила она.
Песня пролетавших чаек по воли случая превратилась в их венчальный гимн. Было только солнце, море и небо, как вечные зримые боги природы, и две молодые и любящие друг друга души, которые впервые встретились на этой земле.
Потом они еще долго любовались проплывающими над ними облаками, похожими на натянутые паруса кораблей.
– Мой отец будет против нашего брака, – тихо сказала Ада. – Ведь если мы поженимся, мне придется принять твою веру.
– Милая моя Ада! Наш род весьма уважаемый и богатый, я смогу обеспечить тебе достойную жизнь. Много римлянок выходит за иудеев, сейчас этим никого не удивишь. А твою религию давно заменила философия. Кто сейчас верит в Юпитера или Марса? Лишь поэты, которые воспевают их в стихах, да жрецы, которым выгодны службы в храмах.
– Но ты ведь знаешь, кто мой отец, – вздохнула она. – Он был полководцем, командовал легионом, да и сейчас на службе у прокуратора. А время теперь какое – сколько распрей!
– Если он будет против, мне придется тебя украсть.
Ада рассмеялась.
– Я надеюсь, мы все же сможем его уговорить.
– Знаешь, я хочу тебя кое с кем познакомить, – вдруг сказал Мартин, привстав на локоть. – У нас в общине уже пару дней гостит один молодой чужестранец, пришедший из Египта. Его истории просто завораживают! И он тоже обладает Силой, например, умеет исцелять. Так же, как и мы.
– Египет полон тайн, – Ада отщипнула виноградинку и положила ее в рот.
– Он не только жил в Египте, но и долгое время странствовал по Персии и Индии. Его познания весьма и весьма велики.
– Он тоже верит в единого Бога?
Мартин кивнул.
– Идем, – сказал он, поднимаясь. – Ты должна его увидеть.
Собрав вещи, они стали спускаться вниз с холма, и очень скоро оказались у восточной окраины Кесарии. Солнце уже клонилось к закату. Вбежав в городской парк, поросший ветвистыми деревьями, они быстро пересекли его по диагонали и вошли в город. На окраине, вдали от центра и знаменитого кесарийского ипподрома, на узкой улице стоял двухэтажный каменный дом из белого песчаника. Отворив железную дверь, они проследовали вглубь и оказались в просторном внутреннем дворе, посередине которого журчал скульптурный фонтан.
Со всех сторон двор окружали колонны. Возле одной из них на полукруглой площадке-эстраде сидел и мягким голосом что-то рассказывал красивый молодой мужчина. Его волосы спадали до плеч, тело покрывал длинный хитон из грубой верблюжьей шерсти, перевязанный у поясницы веревкой, ноги были босы. Вокруг него собралось уже порядка двух десятков слушателей.
