Мужчина тем временем, перестав покачивать ногой, наклонился ко мне и холодно произнес, приложив ладонь к груди:
– Грх.
«Имя», – подумала я.
И в ответ произнесла как можно более доброжелательно, с искренним любопытством глядя на незнакомца:
– Рафика.
Ноздри прямого тонкого носа презрительно дернулись.
«Вид такой, как будто бы его сейчас на меня вырвет», – насмешливо подумала я, опасливо рисуя себе последствия этого действа представителя высшей аристократии.
Но слава Высшему, все обошлось. И капитан сдержал свои позывы. Так что мыться после нашей беседы долго и старательно мне не пришлось.
А пришлось облачаться в привезенную роботом одежду под изучающее-пренебрежительный взгляд Грх(а), а затем в сопровождении двух роботов следовать за ним.
Отправились мы первым делом в лингафонный класс, где меня усадили в высокое кресло, нацепили наушники, обвешали какими-то датчиками голову и шею, установили прямо напротив глаз какие-то две белые трубки, после чего свет погас, а перед моими глазами поплыли какие-то картинки, сопровождаемые звуком и легкой вибрацией прицепленных ко мне датчиков.
Так началось мое изучение языка. Сначала имбангов. А точнее, мбнг, в их языке не было гласных звуков. А потом и эсперанто Содружества.
По три часа на каждый.
Вышла я из этого кабинета ошалевшая, чуть покачиваясь от усталости. Голова казалась раздувшейся от вложенных в нее знаний.
А затем была экскурсия по кораблю. С произнесением названий кают, предметов капитаном и моим повторением за ним их наименований.
После чего меня отвели обратно в каюту и покормили (наконец-то!).
Чуть позже, еле-еле приняв душ, я завалилась спать.
И сил даже на сновидения у меня просто не было.
Как выяснилось, это была яхта. Небольшая такая. Всего-то пятьдесят метров. Скромная, судя по наличию на ней удобств. Зато хорошо вооруженная, в рамках дозволенного Уставом Содружества Планет для частных лиц. С хорошими ходовыми качествами, тоже на предельных показателях, указанных в разрешительных сводах Устава для частников. Так что, с одной стороны, не придерешься, а с другой – эта машина при умелом пилоте была способна на многое.
На яхте, кроме карантинного отсека, имелось две каюты, машинный отсек, капитанская рубка, она же кубрик, медотсек, кладовая-кухня, спортзал, он же зал релаксации и лингофонный кабинет в одном флаконе, и машинный отсек. А также наличествовал инженерный, он же и оружейный, отсек и ниши для роботов и дронов, встроенные в стены корабля. Туда же были встроены и орудия для защиты от непредвиденных угроз. Имелось также пара шлюзов.
Кроме того, во встроенных в стены по всему кораблю и хорошо освещенных нишах росло множество самых разнообразных растений, нашедших себе местечко буквально в каждом отсеке корабля, кроме карантинного и шлюзов.
Одним словом, на корабле все было устроено довольно продумано, компактно и удобно. Ничего лишнего, и все под рукой, что называется.
Как я узнала, звездолет был рассчитан на двоих: пилота и штурмана, совмещающего эти два направления с инженерной и оружейной специализацией, а также со специальностями врача и повара. Правда, учитывая уровень автоматизации яхты, это было совсем несложно.
Кроме того, на борту имелась замечательная видеотека, аудиотека и множество обучающих программ, кои я теперь и постигала по многу часов кряду, после чего шла сбрасывать напряжение в спортзал. Где имелись: небольшой бассейн на пять метров с одной дорожкой, несколько тренажеров и массажная кровать.
