Средь шумного бала… - страница 7
Забыв отцов своих позор
И горький плен Ерусалима,
Здесь мирно жили караимы;
Но ждал их давний приговор,
И пала тяжесть божья гнева
На ветвь караемого древа.
И город вымер. Здесь и там
Остатки башен по стенам,
Кривые улицы, кладбища,
Пещеры, рытые в скалах,
Давно безлюдные жилища,
Обломки, камни, пыль и прах,
Где взор отрады не находит;
Две-три семьи как тени бродят
Средь голых стен; но дороги
Для них родные очаги,
И храм отцов, от моха черный,
Над коим плавные круги,
Паря, чертит орел нагорный…
11
Где светлый ключ, спускаясь вниз,
По серым камням точит слезы,
Ползут на черный кипарис
Гроздами пурпурные розы.
Сюда когда-то, в жгучий зной,
Под темнолиственные лавры,
Бежали львы на водопой
И буро-пегие кентавры;
С козлом бодался здесь сатир;
Вакханки с криками и смехом
Свершали виноградный пир,
И хор тимпанов, флейт и лир
Сливался шумно с дальним эхом.
На той скале Дианы храм
Хранила девственная жрица,
А здесь над морем по ночам
Плыла богини колесница…
Но уж не та теперь пора;
Где был заветный лес Дианы,
Там слышны звуки топора,
Грохочут вражьи барабаны;
И все прошло; нигде следа
Не видно Греции счастливой,
Без тайны лес, без плясок нивы,
Без песней пестрые стада
Пасет татарин молчаливый…
12
Солнце жжет; перед грозою
Изменился моря вид:
Засверкал меж бирюзою
Изумруд и малахит.
Здесь на камне буду ждать я,
Как, вздымая корабли,
Море бросится в объятья
Изнывающей земли,
И, покрытый пеной белой,
Утомясь, влюбленный бог
Снова ляжет, онемелый,
У твоих, Таврида, ног.
13
Смотри, все ближе с двух сторон
Нас обнимает лес дремучий;
Глубоким мраком полон он,
Как будто набежали тучи,
Иль меж деревьев вековых
Нас ночь безвременно застигла,
Лишь солнце сыплет через них
Местами огненные иглы.
Зубчатый клен, и гладкий бук,
И твердый граб, и дуб корнистый
Вторят подков железный звук
Средь гама птичьего и свиста;
И ходит трепетная смесь
Полутеней в прохладе мглистой,
И чует грудь, как воздух весь
Пропитан сыростью душистой.
Вон там украдкой слабый луч
Скользит по липе, мхом одетой,
И дятла стук, и близко где-то
Журчит в траве незримый ключ…
14
Привал. Дымяся, огонек
Трещит под таганом дорожным,
Пасутся кони, и далек
Весь мир с его волненьем ложным.
Здесь долго б я с тобою мог
Мечтать о счастии возможном!
Но, очи грустно опустив
И наклонясь над крутизною,
Ты молча смотришь на залив,
Окружена зеленой мглою…
Скажи, о чем твоя печаль?
Не той ли думой ты томима,
Что счастье, как морская даль,
Бежит от нас неуловимо?
Нет, не догнать его уж нам,
Но в жизни есть еще отрады;
Не для тебя ли по скалам
Бегут и брызжут водопады?
Не для тебя ль в ночной тени
Вчера цветы благоухали?
Из синих волн не для тебя ли
Восходят солнечные дни?
А этот вечер? О, взгляни,
Какое мирное сиянье!
Не слышно в листьях трепетанья,
Недвижно море; корабли,
Как точки белые вдали,
Едва скользят, в пространстве тая;
Какая тишина святая
Царит кругом! Нисходит к нам
Как бы предчувствие чего-то;
В ущельях ночь; в тумане там
Дымится сизое болото,
И все обрывы по краям
Горят вечерней позолотой…
Лето 1856–1858
«Как здесь хорошо и приятно…»
Как здесь хорошо и приятно,
Как запах дерев я люблю!
Орешника лист ароматный
Тебе я в тени настелю.
Я там, у подножья аула,
Тебе шелковицы нарву,
А лошадь и бурого мула
Мы пустим в густую траву.
Ты здесь у фонтана приляжешь,
Пока не минуется зной,
Ты мне улыбнешься и скажешь,
Что ты не устала со мной.
Лето 1856
«Растянулся на просторе…»
Растянулся на просторе
И на сонных берегах,
Окунувши морду в море,
Похожие книги
Одной из самых противоречивых фигур на российском престоле был Иван IV, заслуживший у современников прозвище Грозный. Первый правитель, венчанный на царство, собиратель осколков Большой Орды – Казанского, Астраханского и Сибирского ханств. И в то же время жертва собственных страхов и подозрений, деспот, создавший опричнину. Исторический роман А.К. Толстого «Князь Серебряный» повествует о воеводе, вернувшемся с Ливонской войны к царскому двору, гд
В романе А. К. Толстого рассказывается о коренном переломе в русской истории в XVI в. В центре повествования образ Ивана Грозного – деспотичного, жестокого, вероломного царя.Автор знакомит читателей с многочисленными представителями русского народа: князьями, боярами, крестьянами, воинами, песенниками, разбойниками. В романе действует много исторических личностей: боярин Годунов, князья – отец и сын Басмановы, Вяземский, Грязной, а также жестокий
Каждый из нас с детства знает песенку «Колокольчики мои», каждый способен напеть по крайней мере первый куплет романса «Средь шумного бала». Но если спросить об авторе текстов этих песен, практически любой припишет авторство «Колокольчиков» Тютчеву, а «Средь шумного бала» – Пушкину, хотя их автор – Алексей Константинович Толстой. Талантливый поэт, более 80 произведений которого были положены на музыку Чайковским, Римским-Корсаковым и другими вели
Библиотека проекта «История Российского государства» – это рекомендованные Борисом Акуниным лучшие памятники мировой литературы, в которых отражена биография нашей страны, от самых ее истоков. Граф Алексей Константинович Толстой (1817–1875) – классик русской литературы, один из крупнейших наших поэтов второй половины XIX столетия, блестящий драматург, переводчик, создатель великолепной любовной лирики, непревзойденный до сих пор поэт-сатирик. Сам
Иван Шмелев (1873 – 1950) – русский писатель, мыслитель, публицист. Дважды номинировался на Нобелевскую премию. Автор известных произведений «Солнце мертвых» и «Лето Господне».В сборник вошли две повести, объединенные темой православного паломничества. В «Богомолье» детские воспоминания автора о поездке в Троице-Сергиеву лавру – старорусский монастырь, основанный Сергием Радонежским.«Старый Валаам» – путешествие уже повзрослевшего Ивана Шмелева с
Повести и рассказы, вошедшие в этот сборник, позволят читателю погрузиться в поразительный мир платоновской прозы, в которой бытовое и фантастическое, мистическое и обыденное создают плотную повествовательную ткань совершенно уникального стиля: оригинального, самобытного, не имеющего аналогов в отечественной литературе.В реальности или нет ведет мессия – молодой красноармеец – сквозь страдания и смерть народ отверженных?В реальности или нет идет
Ги де Мопассан – гений рассказа. Сюжеты коротких рассказов Ги де Мопассана, изданных в 1898 году, невероятно изобретательны. Некоторые связаны с военной темой («Мадмуазель Фифи», «Двое друзей»), но большинство исследует психологию женской души: «Маррока», «Полено», «Реликвия» и др.). Что такое подлинный патриотизм? Что такое измена? Что такое любовь? Как сделать предложение? На эти и другие вопросы Мопассан отвечает в своей мастерской, талантливо
В сборник вошли рассказы, повести и пьесы А. Пушкина, И. Тургенева, И. Гончарова, Л. Толстого, А. Куприна, А. Чехова и других.
Федор Михайлович Решетников (1841–1871) – один из самых выдающихся писателей шестидесятых годов девятнадцатого столетия. Своим творчеством он внес заметный вклад в духовное раскрепощение русского народа и в развитие культуры трудовых низов. И. Тургенев ставил его произведения вровень с лучшими из творений Л. Толстого и так характеризовал Решетникова: «Правда дальше идти не может. Замечательный талант».
Г. Аполлинер предстает перед читателем ярким автором, умелым рассказчиком, который не перестает восхищаться людьми искусства, с восторгом и любовью открывая читателям то, что ему дорого и ценно. Книга будет интересна всем тем, кто любит Францию, французскую культуру, французскую литературу, живопись. Все произведения Г. Аполлинера переведены на русский язык Еленой Айзенштейн. В оформлении обложки использована картина друга Аполлинера, «Портрет-пе
Я ехала поступать в институт, а попала в другой мир. Там презирают таких, как я.
Казнят!
Но хуже казни оказался только он! Мужчина, который решил, что я непременно должна выйти за него замуж, вот так, ни с того, ни с сего. Видит меня впервые в жизни, а уже…
Любовь с первого взгляда? Нет, отнюдь. Расчет!
Мне пришлось согласиться на его предложение, и теперь я не знаю, что ждет меня дальше.
Эта книга будет интересна всем. Любители острых ощущений найдут в ней неожиданные повороты сюжетных линий и почти детективные истории. Женщин, конечно же, привлекут любовные истории, да, думается, и мужчин они не оставят равнодушными. Читатели, живущие в США, увидят некое отражение своих чувств, мыслей, переживаний. А иногда и узнают ситуации, в которых им, возможно, случалось оказываться.