– Каким образом?
– У Зибко на острове есть помощник-стажер, – упивалась своей осведомленностью Катя. – Энтони Морн. Вот он стоит. Его здесь все называют Очкариком.
Лебедева показала на худощавого белого парня в бермудах и голубой рубашке. Сквозь огромные очки Морн с восторгом следил за Юджином, Зибко и Мамфо.
– Если хочешь кого-то поблагодарить за вооружение Юджина, благодари его, – сказала Катя.
– То есть он добровольно сдал арсенал массажисту? – удивился я. – Откуда тебе это известно?
– Ну, по поводу добровольной сдачи оружия, – это вывод несколько преждевременный. А узнала я это, как и многое другое, от моего любимого дядюшки Януса. Ему, как он говорит, известно о жителях острова больше, чем они сами о себе знают.
– Этим может похвастаться любой врач, – заметил я.
– Если он – хороший врач. Хотя о том, как Юджин заполучил оружие, дядя Янус узнал не в ходе приема.
– А как?
– На рыбалке. На днях он ходил рыбачить на озеро. Там ему и открылась правда.
Я выждал, пока Кате надоест пытать меня интригующей паузой, и моя собеседница поделилась подробностями:
– Дядя сидел среди тростника, и, похоже, его было не так легко заметить, – хохотнула Лебедева. – Зато сам он все отлично видел и слышал. Где-то через час после начала рыбалки на берег заявились Мамфо и Энтони Морн, – Катя опять указала на Очкарика. – Из их разговора дядя понял, что Мамфо обратилась к полицейскому-стажеру в связи с пропажей сына. «Пропажу» мы закавычим. Этой бестии было несложно заманить Морна на поиски ее ребенка. Только посмотри на этого пай-мальчика! Когда в его каморку вошла черная демоница, у паренька, наверное, дыхание перехватило!
– Женская красота – ингибитор мужского интеллекта, – согласился я.
– Не знаю, что такое «ингибитор», – призналась Катя, – но ты, вроде, прав. Короче говоря, «поиски» сына привели Морна и Мамфо к озеру, где рыбачил дядя Янус. И у водоема Энтони едва не лишился чувств. А все из-за того, что Мамфо вдруг сбросила с себя всю одежу и прыткой рыбкой нырнула в Тамунто: плещется и зовет Морна присоединиться.
Я невольно переключил внимание на Мамфо, которая оживленно разговаривала с Юджином и Зибко.
– Мурена, кстати, любит поплавать в озерце, – вспомнила Катя. – Особенно рано поутру. Ты о чем там задумался?
– Мурена – это Мамфо? – уточнил я.
– Ага. Так ее зовут вне отеля. Итак, Морн долго не ломался. Наверное, сказал себе, что это часть расследования. Сбросил форму, кобуру и бултых!
– И долго они плавали? – спросил я.
– Ровно столько, сколько потребовалось кое-кому на то, чтобы прихватить с берега пистолет, наручники, а главное – ключи от участка и ящика с оружием.
Лебедева указала острым подбородком на Юджина.
– Морн не забудет это купание, – заключила Катя. – Но не по той причине, по которой бы хотел.
Юджин, Мамфо и Адриан Зибко тем временем чинно расселись за столом перед толпой островитян.
– Это купание запомним мы все, – сказал я.
– Видишь связку ключей на столе перед Юджином? – вполголоса спросила Катя. – Это ключи от всех помещений отеля. Только Юджин теперь решает, какие двери и когда отпирать. И запирать.
– Нас ждет веселье с этим Юджином, – вздохнул я.
– Кстати, если до тебя еще не дошло официальное распоряжение… – вспомнила Катя. – Для нас всех он больше не массажист Юджин. Перед нами комендант Алакосо. Слева от него – Мамфо, она же Мурена, но для простых смертных – старшая по хозяйству. Справа от коменданта кашляет Адриан Зибко. Теперь он – старший по безопасности.
