Где-то в глубине подсознания я понимал, что всё это наваждение. Но мозг будто затуманило. Каждое слово чудовища отражалось внутри невыносимой душевной болью. К горлу подступил ком, а в сердце вспыхнуло пламя гнева.
— Ты что делаешь, придурок?! Не говори с ним! — ударил по ушам чей-то крик, а затем я что-то толкнуло меня в плечо, и я полетел рожей в асфальт.
Наваждение схлынуло. Я подскочил, готовый броситься в бой, и увидел своего спасителя. Денис. Теперь он замер напротив ырки и завороженно уставился на полупрозрачное существо, парящее сантиметрах в десяти над поверхностью земли. Слов твари я не слышал, так, жалкие отголоски потустороннего шёпота. Однако кучер молчал. Он сжал губы так, что они побелели. Впрочем, и его лицо тоже бледнело прямо на глазах. Нужно было что-то делать, как-то спасать его.
Очередной взмах меча ничего не дал. Покрытый рунами клинок прошёл сквозь тело чудовища, не причинив ему никакого вреда. Лишь слегка заставив его образ покрыться лёгкой рябью.
— Да как же тебя, суку, замочить?! — взревел я, едва сдерживая зверя, готового вырваться наружу.
А затем в памяти вспыхнули слова Дениса о том, что ырка — это неприкаянная душа самоубийцы, и чтобы избавиться от него, нужно воссоздать причину смерти. Много ли на свете способов лишить себя жизни? На самом деле достаточно, но, как правило, человек выбирает самый простой и наименее болезненный. Таблетки, скорее всего, отпадают, в постапокалиптическом мире их не так просто достать. Остаются четыре наиболее распространённых: удавка, вскрытые вен, высота и утопление. Думаю, что последние два тоже отпадают, такие условия я не воссоздам. Летающее существо даже гипотетически не получится сбросить с высоты, а будучи утопленником, тварь, скорее всего, приняла бы иной образ. Опять же, если верить в мифы и легенды нашего народа. Выходит, либо вены, либо петля. Хотя...
Я вытянул «Стечкин» из кобуры и приставил его к правому виску ырки. Хлопнул сухой выстрел, и мёртвое тело твари рухнуло к моим ногам. Денис встрепенулся, словно отошёл от шока, и тупо уставился на покойника.
— Твою мать, — одними губами произнёс он и зачем-то потрогал живот. — Живой...
Я промолчал, глядя на то, как нечисть чернеет и распадается в прах. Точно так же подыхали бесовские твари, и было в их энергетике что-то схожее.
***
Мы сидели у костра. Денис помешивал похлёбку и вздрагивал от каждого шороха. А в ночной природе их было предостаточно. То ёж какой пробежит, то сова вдруг огласит округу громким уханьем. С падением человеческой цивилизации звери расплодились и постепенно мигрировали на освободившееся пространство. Некоторых с насиженных мест согнала нечисть, другие расселялись из-за увеличившейся популяции. Наверняка охотиться теперь стало в разы проще.
— Ты зачем меня придурком назвал? — нарушил тишину я.
— Да потому что ты и есть... — Денис осёкся и испуганно на меня покосился. — Знаешь, иногда я сомневаюсь, что ты тот самый Могила.
— Иногда я и сам в этом не уверен, — усмехнулся я. — Долго ещё?
— Дай картошке довариться, пару минут потерпи. А куда ты пропал? Почему о тебе ничего не было слышно? И почему все говорили, что ты умер?
— Хотел бы я знать. А кто вообще сказал, что это я избавил мир от демонов?
