Речь про того самого наркома Ванникова, которого арестовали за две недели до нападения фашистов. А уже через месяц сняли все обвинения и вернули работать заместителем наркома. Немалую роль в этом сыграл лично товарищ Сталин.
При этом Ванников позволял себе не раз и не два спорить с вождём на повышенных тонах. А перед другими большими начальниками никакого пиетета не испытывал. Вышучивал жесточайшим образом всех и вся, а то и устраивал довольно недобрые розыгрыши.
Про один такой розыгрыш рассказывал зам наркома Новиков. Как-то Ванников ожидал в приёмной перед большим совещанием у Сталина. В приемной для ожидающих поставили стол с небольшим перекусом.
Пока начальники нервно перечитывали свои доклады, Ванников незаметно натаскал ложек и вилок и ножей и засунул в стоявший сбоку портфель наркома финансов Арсения Зверева. Никто розыгрыша не заметил.
Ванников, видимо, думал, что розыгрыш вскроется через несколько минут. Когда Зверев будет класть документы в портфель. Но нарком финансов просто подхватил портфель, а папку с документами понёс в руках.
В итоге конфуз на совещании прямо при Сталине. Зверев на очередной вопрос вождя полез что-то уточнить в документах. И тут из портфеля со звоном посыпались серебряные ложечки.
Сидевшие за столом стали нервно посмеиваться. Сталин удивлённо поднял брови. Зверев сам ничего не понимал и только разводил руками. Пришлось Ванникову подняться и честно признаться, что это он пошутил. Понятно, такие розыгрыши добрых чувств к наркому не добавляли.
Была в его отчаянности перед авторитетами и другая сторона. Ванников не боялся отстаивать свою точку зрения хоть перед кем. Считал, что на пользу дела будет вот так и не свернуть, будет доказывать, скандалить, стучать кулаком по столу, но не отступится.
Новиков вспоминал, что главное, всё же, было не в яркой эмоции, а в логических доводах и хорошем знании своей профессии:
«Ванников мог, когда это особенно требовалось, своей логикой, убедительными аргументами отстоять перед руководством и лично перед Сталиным правоту вооруженцев по самым острым вопросам».
Показательный пример. В 1939 году попала в опалу трёхлинейка Мосина. В принципе, её давно пора было менять на что-то более современное. Так же самозарядка Токарева по ряду параметров была лучше.
Беда в том, что быстро развернуть серийное производство новой винтовки непросто. Неизбежно вылезут «детские недоработки», там сбой, в другом месте. Чтобы уверенно давать серию может понадобится и год, и даже больше.
А Мосинка хорошо освоена, дело идёт по накатанной. Тот же Ижевский завод давал до двух тысяч винтовок в день. Я не оговорился, в день. Представляете, вот так остановить завод на полгодика для переналадки на новую винтовку?
При этом все прекрасно понимали, что военное время не за горами. Мало того, что не дадим в нужных количествах новую винтовку. Так и без старых армию оставим накануне сами понимаете чего.
Первая ласточка – Тульский завод. Взяли под козырёк, сняли со сборки Мосинку и запустили Токаревку. В итоге через пару месяцев директор завода и главный инженер поехали по этапу. Потому что дать серию Токаревки в нужных объемах и нужного качества завод просто не смог.
В январе сорокового такая же задача ставится Ижевскому заводу. Прекратить выпуск трёхлинеек и ударными темпами переходить на выпуск новой винтовки. Новиков схватился за голову.
