Сталин. Том 2. В предчувствии Гитлера. 1929–1941. Книги 1 и 2 - страница 37

Длинный политический отчет Сталина, занявший все утро и вечер 27 июня, был построен по ставшему уже привычным для него стилю катехизиса. Он состоял из риторических вопросов, перечисления по пунктам и повторов ключевых фраз и был зачитан самодовольным тоном. «Теперь – экономический кризис почти во всех промышленных странах капитализма, – злорадствовал Сталин. – Рушатся иллюзии насчет всемогущества капитализма вообще, всемогущества североамериканского капитализма в особенности». Расценив данные события как кризис перепроизводства, он заявил, что противоречия капитализма обостряются и это толкает буржуазию на путь иностранных авантюр. «Капиталистическое окружение нельзя рассматривать, как простое географическое понятие, – предупреждал он. – Капиталистическое окружение – это значит, что вокруг СССР имеются враждебные классовые силы, готовые поддержать наших классовых врагов внутри СССР и морально, и материально, и путем финансовой блокады, и, при случае, путем военной интервенции». Тем не менее Сталин хвастался, что в свете темпов индустриализации, заданных партией, ультраиндустриалисты-троцкисты 1920-х годов выглядят «самыми крайними минималистами и самыми поганенькими капитулянтами. (Смех. Аплодисменты.)» [258]

Сталин заявил, что «люди, болтающие о необходимости снижения темпа развития нашей промышленности, являются врагами социализма, агентами наших классовых врагов. (Аплодисменты.)» Забыто было и «Головокружение от успехов» с его предупреждениями по поводу деревни: «Мы ли их, эксплуататоров, сомнем и подавим, или они нас, рабочих и крестьян СССР, сомнут и подавят, – так стоит вопрос» [259]. Так как в экономике отныне станет господствовать «социалистический сектор», СССР, по словам Сталина, вступил в «период социализма». Делегаты съезда вовсю пользовались правом покупать дефицитные товары в закрытом магазине ОГПУ, включая ткань для пошива костюмов (3 метра всего по 54 рубля), пальто, рубашку, пару ботинок, две пары белья, две катушки ниток, два куска простого мыла и кусок туалетного мыла. Кроме того, им бесплатно выдавалось по 800 граммов мяса, 800 граммов сыра, килограмму копченой колбасы, 80 граммов сахара, 100 граммов чая и 125 сигарет. «Это, конечно, явный подкуп», – отмечал в своем дневнике Иван Шитц, обрусевший прибалтийский немец (Шутц) и редактор Большой советской энциклопедии, добавляя, что, хотя пропаганда трубила о «бурном росте производства», возможность покупать обыденные товары являлась привилегией [260].

Буденный, самый знаменитый всадник страны, пошутил на съезде, что «мы уничтожим лошадь как класс». Но он имел в виду вовсе не спровоцированный режимом забой скота крестьянами, а распространение тракторов. Как раз перед съездом Сталинградский тракторный завод, спешно достраивавшийся в течение суровой зимы, выпустил свой первый трактор. 18 июня в «Правде» была напечатана поздравительная телеграмма заводу от Сталина, который выражал благодарность «нашим учителям по технике, американским специалистам и техникам» и говорил, что 50 тысяч тракторов, запланированных к выпуску на заводе, – это «50 тысяч снарядов, взрывающих старый буржуазный мир и прокладывающих дорогу новому социалистическому укладу в деревне»