После этих слов её передача оборвалась.
Генерал фон Виттерсгейм в шоке, когда ему докладывают, что его безвозвратные потери составляют 73 танка. Его войска обескровлены и измотаны и не могут продолжать наступление для захвата Сталинграда с севера без пополнения и усиления.
«Я хочу выехать непосредственно на взятые нами позиции русских и посмотреть, кто же это мне сегодня противостоял», – объявляет он офицерам.
Спустя час он подъезжает на штабном автомобиле в сопровождении офицеров штаба к месту боя.
Он выходит из машины и видит убитых рабочих СТЗ, одетых в рабочие комбинезоны. Они сжимают окоченевшими руками винтовки, автоматы, пистолеты. Он подходит к подбитому и догорающему советскому танку Т-34 и заглядывает в открытый люк механика-водителя. Через мгновение он в ужасе отпрянул от разбитого танка, но потом снова делает шаг к нему. Полуобгоревший, убитый водитель-механик смотрит прямо в его глаза, а его руки продолжают сжимать рычаги. Генерал видит его в той же самой позе, как и застала его смерть в последнюю секунду. Но это не танкист. Он одет в рабочую спецодежду. Это рабочий со Сталинградского тракторного завода, который делал этот Т-34 у себя в цеху, а потом прямо из цеха пошёл на нём в бой. Возле танка лежат его обуглившиеся товарищи – тоже рабочие с СТЗ.
Затем он подходит к разбитому зенитному орудию, вокруг которого лежат пять девушек и двое солдат в окровавленных гимнастёрках. Снаряд попал в орудие, и его осколки разлетелись веером, поражая зенитчиц и зенитчиков. Ветер колышет светлые длинные волосы зенитчиц, и он видит их безжизненные лица. Ему докладывают, что во время танковой атаки были уничтожены 37 зенитных пушек вместе с расчётами, состоящими из девушек. Он подходит к другому уничтоженному зенитному орудию и видит убитую красивую девушку. Она по-прежнему сжимает двумя руками снаряд, который не успела донести до своей пушки. Ей около 25 лет. Он прошёлся по полю битвы в молчании от одной пушки к другой. Вокруг лежали убитые рабочие и девушки-зенитчицы. Генерал видит седые волосы убитого рабочего – ему уже больше 70 лет. В его окоченевших руках – винтовка Мосина. Генерал выдёргивает её из рук рабочего, передёргивает затвор и видит, что в патроннике лежит последний патрон.
Он идёт дальше и видит расстрелянную пулемётной очередью медсестру. На её голове косынка с красным крестом. Она лежит в той же позе, что застала её смерть вместе с расстрелянным раненым, продолжая держать в застывших руках медицинский бинт, которым перевязывала голову раненого бойца. Немецкий генерал проходит дальше и видит троих советских солдат, по всей видимости, перевязанных тем же самым бинтом, что он видел в руках медсестры. Они раздавлены гусеницами проехавшего по ним немецкого танка.
Дрожь, ужас и истерика охватывают его. Генерал фон Виттерсгейм стоит в оцепенении, разглядывая картину боя, а потом говорит сопровождающим офицерам: «Ничего подобного я никогда не видел нигде. Я участвовал во многих военных кампаниях. Я брал Варшаву и Париж. Но нигде я не встречал такого ожесточённого и яростного сопротивления. Красную Армию поддерживает весь народ. Всё население Сталинграда проявляет исключительное упорство и бесподобное мужество. Его население взялось за оружие. И они воюют с нами до последнего патрона. Нам не взять этот город. Русские любят свою страну и своего вождя и будут биться за них до последней возможности. Мы сломаем свои зубы о Сталинград, но нам не суждено взять его. Я сейчас же сяду писать донесение командующему 6-ой армией генерал-полковнику Паулюсу, где предложу ему отойти от города и Волги».
