– Хах! Это почему?
– Ведь всем известно, почему Комсомольск-на-Амуре стал гиблым местом, а Дальневосточная АЭС недоступна для силовиков. Восточнее него у села Большая Картель располагается приемная часть «Дуги», за исключением антенны – родная сестра своей передающей половинки в Лиане. Что в ней фанатики переделали – неизвестно, но именно из-за ее излучения у людей при подходе к АЭС мозги набекрень съезжают. Не зря их тут «дуговыми» называют.
– То есть командный пункт и технические помещения у «сестер» идентичны?
– На девяносто процентов, экономия на унификации. Ты и сейчас в Картели не заблудился бы, а я тебе дам чертежи с пояснениями, где все различия указаны. Это благодаря твоему успеху в Лиане удалось из кураторов их вытряхнуть. Кроме того, дам тебе схему, как попасть в подземные технические коммуникации АЭС с южной стороны. Улавливаешь, к чему клоню?
– Тяжело не понять, – усмехнулся Меткий. – Ты мне скажи, Петрович, чтоб переделать оборонные объекты под себя – какие ж ресурсы нужны на весь этот цирк со спецэффектами? Никакие артефакты по самым ломовым ценам дебет с кредитом свести не помогут!
– Деньги, конечно, бешеные вложены. Небольшую страну с потрохами купить можно. В наши кризисные времена, чтобы такое провернуть, нужен карман не одного государства, а что-то посерьезнее. Аналитики говорят, что даже секретная часть бюджета США не настолько велика, особенно с учетом остальных их потребностей.
– Наверное. По крайней мере это не противоречит той информации, с которой я сегодня к тебе пришел. Я во время рейда на Лиан собирал любые носители информации, какие находил. В том числе нашел распечатку прелюбопытного электронного письма на английском языке, отправленного со швейцарского почтового домена от некоего J.R.
– О как!
– Не угадаешь о чем! Распоряжение о создании проектной группы из специалистов, способных обеспечить запуск рабочей площадки на объекте Fukushima и их немедленной командировке.
– Что за хрень?
– Да я вот тоже, прочитав, никак не прореагировал. Спросил у Яндекса – узнал, что так пишется название японской станции Фукусима.
– Это не та ли самая АЭС, про которую столько крика – дескать, второй Чернобыль? Глобально играют! Обычные люди для них, очевидно, не более, чем расходный материал.
– К сожалению, все, что мы видим, еще цветочки. Повелители стремятся к чему-то большему, и это не мир во всем мире. Вот с какими следами их деятельности мы сталкиваемся в Зоне? Излучение, сводящее с ума, радиация, новые вирусы и выведение новых биологических форм при помощи генной инженерии. Упыри, церберы, поводыри и далее по списку, какого мутанта ни возьми, все крайне опасны и враждебны человеку. Чего-либо безвредного в списке просто нет!
– Ага, у них как в анекдоте про тульских оружейников, у которых при сборке хоть мясорубки, хоть детского конструктора, все равно автомат Калашникова получается.
– Перед нами абсолютное ЗЛО. Рядом с ним обычные бандюги – не более чем рядовые представители фауны. Единственный плюс на сегодня – они уязвимы, пока не достигли цели. Это видно по тем мерам безопасности, которые они предпринимают: кольцо баз миротворцев протащили через ООН, излучение восстановили, меня заказали…
Петрович задумчиво чесал трехдневную щетину на подбородке. Взгляд его расширенных глаз застыл, словно прикованный к одной точке на стене, что указывало на глубину мыслительного процесса – даже такому закаленному ветерану требовалось время, чтобы уложить в сознании новую картину Зоны отчуждения. Наконец он поднял глаза, словно закончив мысленно укладывать кирпичики изменившегося для него мира.
