Изумлённое лицо тётки Бажены было мне наградой. Дядька довольно почёсывал бороду, мальчишки таращили свои глазёнки, с удивлением рассматривая странные ручки и зубчатые колёсики, которые так громко шумят.
С того дня, к нам ещё с неделю заглядывали во двор, наверное, все жители выселок. Бажена хвасталась миксером, и всем честным народом по очереди взбили все имеющиеся в Ручейках сливки. А дядька Силуан ещё около двух недель возвращался с кузни только поздно вечером, ведь всем так хотелось заиметь в своё хозяйство такой славный инструмент.
На радостях тётка Бажена, даже одарила меня куском богатой ткани, белоснежной, тонкой и невероятно мягкой. Она же помогла выкроить рубаху и села рядышком шить. Правда проела мне плешь, своими нравоучениями да советами.
Дни бежали... а я так и не решила, как дальше жить. Тётка вроде стала помягче и не нагружала сверх меры. Дядька Силуан поглядывал на меня задумчиво и всё чаще обращался за советом. Вроде бы всё хорошо, но жить приблудой в доме родственников не хотелось. А свой дом построить или прикупить пока невозможно, да и не позволят. Где это видано, чтобы молодая девица, да незамужняя одна без пригляда мужского жила.
— Малуша, радость-то какая! — Воскликнула тётка, степенно вплывая в светёлку, — Богдан просил за тебя!
— Чего? — с недоумением произнесла, находясь мыслями ещё далеко.
— Свадьба у тебя скоро, родичи Богдан сговорились! — пояснила Бажена, счастливо улыбаясь, будто её сосватали.
— Не хочу…
— Что? Ты не балуйся! Радоваться надо, что взял тебя такую! — рыкнула тётка, подбоченясь, она грозно уставилась на меня.
— Какую? Не по нраву мне Богдан, — ровным голосом ответила, так же хмуро посмотрев на женщину.
— Силуан, ты послушай, чего говорит малахольная! — крикнула в открытую дверь тётка, — не хочет она.
— Ты Малуша не артачься, он парень хороший, доброе у них хозяйство, — начал дядька, замерший на пороге, — каждая девица о семье и доме желает.
— Я тоже, но за него не пойду, — упрямо мотнула головой.
— Малка! Пойдёшь! Потом сама мне спасибо скажешь, — впервые крикнул на меня дядька Силуан, взглянув так, что боязно стало.
— У меня приданого нет, — сделала ещё одну попытку, кусая изнутри губу, борясь с горькой обидой и несправедливостью. Я же так старалась, подсказывала, вон и про миксер рассказала, уже из Холмовки за ним едут. Монет в доме прибавилось. Бажена ткани хорошей набрала, бусы купила, гребень с камнями.
— Ему, то неважно.
— По нраву ему пришлась видать ты, это ж радость, — ободряюще улыбнулась тётка, наверное, сжалилась надо мной, — все девицы поперва волнуются, я расскажу тебе всё. Поведаю, чего мать должна молвить.
— Расскажи, — усмехнулась, наконец приняв непростое для себя решение.
Свадьбу назначили осенью, когда урожай будет собран и дел по хозяйству станет поменьше. Начало её или середина, то мне было непонятно, но до конца лета остался всего месяц. Месяц, чтобы подготовиться.
Осторожно, чтобы не слишком заметно было, я вытаскивала буквально по горсточке крупу и ссыпала её в припрятанный в дупле мешочек. Во второй утрамбовала по самый верх мясные шарики. Завернула в ткань вяленую рыбку и несколько ломтиков сушёного мяса. Там же в дупле лежал небольшой котелок для приготовления пищи, ложка деревянная и кожаный бурдюк для воды. В общем готовилась я основательно, зная, что дорога пешком до Выри дальняя, а магазинов по пути я не встречу.
