– Только до станции.
Следующий квартал мы прошли в тишине. Пакет с едой постоянно ударялся о мое бедро, и я подошла к урне, чтобы его выбросить. Я не смогла съесть пасту, даже когда ее только приготовили, и впихивать в себя холодные объедки в мерзком номере хостела уж точно не собиралась.
– Подожди, – остановил меня Бекетт. – Ты не будешь это есть?
– Нет.
Он протянул ко мне руку.
– Тогда дай мне.
Я отдала ему пакет, чувствуя себя последним дерьмом из-за того, что впустую перевожу еду.
– Я не для себя, – произнес Бекетт, не глядя на меня, и застегнул рюкзак, прежде чем снова повесить его через плечо. Мы снова побрели к станции.
Через три квартала мы подошли ко входу в метро, который выглядел смутно знакомым – видимо, я действительно была здесь пару часов назад. Бекетт поднял велосипед на плечо и начал спускаться по ступенькам. Желтая краска на велике кое-где обтерлась, а один из катафотов на заднем колесе треснул. Сам велосипед казался легким, но крепким – словно гибрид гоночной и внедорожной моделей, с прямым рулем вместо стандартного изогнутого. Хотя рама и крылья выглядели слегка помятыми, на цепи и шестернях не было и следа ржавчины. Похоже, Бекетт хорошо заботился о важных для себя вещах.
– Ты всегда берешь с собой велосипед, когда едешь на метро? – поинтересовалась я, наблюдая, как он опускает велик на пол внутри станции.
– Приходится. С утра капец как неудобно, но пока отсюда до Бруклина не проложат маршрут поудобнее… – Он пожал плечами.
– Ты живешь в Бруклине, но работаешь на Манхэттене?
– Шесть дней в неделю.
Он кивнул головой в сторону карты, висевшей на цементной стене рядом с автоматом по продаже жетонов.
– Где ты остановилась?
Я поджала губы.
– В гостинице под названием «Не твое дело».
– Тебе всегда так трудно принимать помощь от других людей? – спросил Бекетт. Его синие глаза мерцали в желтом искусственном свете метро.
– Мне не трудно принимать помощь, – отозвалась я. – Просто я осторожная. Чувствуешь разницу?
– Это разумно, – согласился он. – Но ты явно не ориентируешься в городе. Хотя бы скажи, в каком ты живешь районе, и я покажу, на какой поезд тебе нужно сесть.
– Восьмая авеню, рядом с Портовым управлением, – уступила я, мысленно убеждая себя, что его забота нисколько меня не растрогала.
Бекетт нахмурился.
– Туда и оттуда всегда едет много людей. Ночью это может быть небезопасно. А сейчас уже поздно.
Он подошел к бетонной скамейке и присел, прислонив велосипед к коленям, после чего достал из кармана телефон.
– Как называется твоя гостиница?
– Это не гостиница, а хостел. «Парксайд». Но тебе не нужно…
– Отлично. Я поеду с тобой.
Я непонимающе моргнула.
– Ты поедешь со мной?
– Ой, извини. Я хотел сказать, что сегодня ночью мне как раз нужно в хостел «Парксайд». – Он посмотрел в экран телефона и промотал что-то вниз большим пальцем. – Можешь пойти со мной, если хочешь.
– Не нужно этого делать, – сказала я. – Я не очень знаю Нью-Йорк, но даже я понимаю, что мне нужно ехать в противоположном направлении от Бруклина.
– Ага, это даже другой округ.
Я нахмурилась, не зная, что сказать. Наконец я присела рядом с ним на холодную бетонную скамейку.
– Я не понимаю: ты пытаешься вести себя как рыцарь или как сталкер?
– Ни то, ни другое, – сообщил он. – Если я проснусь утром и прочитаю в рубрике происшествий, что тебя ограбили по пути в хостел, то буду чувствовать себя последним козлом. Так что я делаю это ради себя, а вовсе не ради тебя.
