Я водрузила подарок на стол и достала белоснежный конвертик. Сорвав печать, я вскрыла письмо, вынимая прямоугольный листочек, напоминающий визитку. На нем было написано:
«Мы скоро увидимся. Люблю и скучаю. К.»
Катрина.
Одной буквой «К» подписывалась только она. И если девушка прислала букет и написала про встречу именно после нашего разговора с Кевином, это могло означать, что подруга была близка к своей цели. Я улыбнулась и прижала записку к груди.
– Любимый? – невзначай поинтересовалась горничная.
– Лучше, – ответила я женщине с мечтательной улыбкой. – А есть большая ваза?
– Полно.
Когда я поставила букет Катрины в вазу, то посчитала сегодняшний день значимым для своих свершений. Я получила такой небольшой сигнал свыше – сегодня тебе сулит удача. Все началось с благой вести и, возможно, звезды мне благоволили.
Узнав, где я могу найти сейчас Дрэйка, направилась прямиком к нему. Раз уж мужчина заикнулся о деньгах, то я была готова пойти на переговоры. Дрэйк потерял свою былую привлекательность, но явно не деньги. Только территория и размеры этого особняка говорили об огромных затратах. Его содержание, оплата сотрудникам. Так что если он и впрямь хотел избавиться от меня, то заплатит оглашённую мной сумму. Я намеревалась просить не только на лекарства, но и на свою операцию. Если я встану твердо на обе ноги, то вернусь в балет, и тогда ситуация в корне изменится. Тогда мне будут не нужны его деньги. Я даже подумаю на тему возвращения этого долга.
Подойдя к кабинету Дрейка, я постучалась. Ответили мне не сразу. Лишь после четвертого стука.
– Что тебе надо? – Видимо мужчина решил перейти на неформальное общение с первых нот.
– Я обдумала ваше предложение.
– А-а-а, – саркастически протянул Дрейк и незамедлительно пропустил меня, позволяя войти в кабинет. – Значит все же продаешься, как и другие! – выдвинул свой вердикт мужчина, когда закрыл за мной дверь и вернулся к письменному столу, за которым явно недавно работал.
– Да, продаюсь, – не стала отрицать я и улыбнулась так, словно одержала победу и уже уходила с наличкой в кармане из кабинета Дрэйка. – Просто у каждого свой товар и цена, и покупатель. Вы хотели, чтобы я ушла – и я уйду, но это будет стоит семьсот тысяч фунтов стерлингов.
Оказывается, Дрейк умел испытывать не только злость и наслаждение от причинения боли слабому, но и удивление, тесно переплетающееся с неудержимым шоком. Это отчетливо отобразилось на его лице. Я даже не смогла сдержать ехидную ухмылочку. Не все же Дрэйку главенствовать на параде, нужно и часть знать.
– Вы сдурели? – озвучил он, и видимо, состояние шока вернуло ему чувство уважение к собеседнику.
– Вы хотели, чтобы я ушла. Это моя цена. Иначе я остаюсь. Выбирать вам, – спокойно отчеканила я.
– Чтобы заработать эту сумму, вам нужно проработать тут лет десять, при этом обслуживать меня и исполнять все мои прихоти.
Я не обратила внимание на его слова и произнесла:
– Так понимаю, вы лишь бросаете слова на ветер? – Посмотрела я на мужчину со всей неприязнью.
– Вы осознаете, сколько просите за ваш уход? Я могу без единого фунта выдворить вас за дверь. Вы просто не оставите мне выбора.
– Почему вы не даете людям, точнее женщинам, работать и заработать денег? – Я подошла к столу, за которым сидел мужчина.
– Почему не даю? Если вы не слепая, то явно насчитали в этом доме более пятнадцати женщин, – бросил мне эти слова Дрейк.
