– Нет, нам хотелось узнать, но она гналась за нами, чтобы убить, – ответила Джерри.
– Неужели? Да это же глупости, – не поверил доктор, что было неудивительно для сыщиков.
– Нет, это не глупости. Энджи убийца, и она хочет нас убить, – недовольно приподнялась Элли, пытаясь понять, в какую игру играет доктор.
Сыщики внимательно изучали спокойное лицо и странное поведение доктора, пытаясь понять, что он скрывает от них. Их мучил только один вопрос, знает ли доктор о деятельности своей дочери или нет. Если да, то он просто ее покрывает, но если нет, то надо попробовать втолковать ему, но вот только убедительных доказательств нет. Доктор вообще мог не знать дочь, что бывает, если в семье плохие отношения. Но доктор будет упираться, – думали они.
– Подождите, я не верю в эту чушь. Сестра, вколите им еще лекарства! Они несут бред, – возмутился доктор, одарив их сердитым взглядом.
– Постойте, доктор. Верьте нам. Мы говорим правду. Ваша дочь преступница, – пыталась убедить его Джерри, видя сердитого доктора.
– Я не верю вам, – раздраженно проговорил доктор и уже собирался сделать жест сестре, чтобы та сразу вколола им сильное лекарство.
– Хотите, не верьте. Ваше право. Кто были те люди, что гнались за нами? Они стреляли стрелами, – быстро поинтересовался Ник, специально переводя неприятный разговор на другую тему, чтобы больше не нервировать доктора.
– Где-то я встречал стрелы, но не помню пока, где. Не знаю. Я думал, вы знаете. У нас тут случилась беда, и вы единственные люди, кто сможет помочь, – честно признался доктор.
– Вот это уже интересно. Продолжайте, – попросил его Скейч, заинтересовавшись.
– Так вот, мой лагерь зовется лагерем смерти. Его прокляли. Каждый день из моего лагеря пропадают целые палаты детей. Они не возвращаются. Мне присылают лишь кости и органы, – грустно начал рассказ доктор.
– Какой ужас, – отвернулась Джерри.
– Да, и записку тоже. Всегда мне говорят, что я убил его жену. Но я не убивал никого. А еще пишут, что якобы мои дети убили и изнасиловали его дочь, – откровенно говорил доктор.
– Серьезное обвинение, – заключил Скейч.
– У меня в лагере все дети лет от десяти до шестнадцати. И все они у меня послушные. Я не верю в это. Меня обвиняют несправедливо, – возмущался доктор.
– А часто вы получаете эти зловещие письма? – спросил Ник, заинтересовавшись.
– С каждым набором органов и костей, – с огромным трудом выговорил доктор.
– Отвратительно. Скажите, а когда пропадают дети? – тревожно спросила Элли.
– Ночью. Я не знаю, как они пробираются сюда, но пятна крови всегда остаются на полу. Они входят и выходят незаметно. Вероятно, они убивают их здесь, а тела уносят к себе, – сдерживая горькие слезы, говорил доктор.
– А кто они, эти люди? – спросил Скейч.
– Не знаю. Но это не люди, это изверги и садисты. Они расчленяют моих детей и шлют мне останки. Разве это люди? – гневно вскричал доктор.
– Да, вы правы. Это маньяки. Черт, неужели опять вляпались в скверную историю? Откуда они приходят? – с волнением спросила Джерри.
– Мы не знаем. Я ставлю везде охрану, но под утро они лежат со стрелами в шеях. Бесполезно. Полиция тоже присылала людей, но их убивали аналогичным способом. Все мне помогали, но все бессмысленно. Вы последние люди, на кого я могу надеяться, – жалобно сказал доктор.
– Да, задали вы нам непростую задачку. Вначале, давайте, расскажите нам о себе. Нам надо знать, кому мы помогаем, – попросила его Элли.
