– Думаешь, если простоишь на своем балконе еще пару лет, к тебе прилетит птичка и скажет, как нам справиться с вулканами!? – возмутился царевич. – Наши весталки обленились, нужно попробовать поговорить с другими двуногими! Одна из моих наложниц рассказывала, что ведьмам из Рашемии ведомо все на свете.
– И ты решил отправиться на край света, в ледяную пустыню, в рассадник диких людей, потому что… – Златомир глубоко вдохнул и разгоревшийся на его голове пламень ненадолго утих. – …Потому что так сказала твоя рабыня?
– Ха, чья бы птичка чирикала! Твоя рабыня говорит тебе не есть мясо, потому что ей зверюшек жалко, и ты уже лет десять как голодаешь, – фыркнул царевич. – Нет, мои наложницы знают свое место. Ее слова только навели меня на мысли о Ковене, и я поручил заняться этим вопросом Орландо Руладо. Он был у ведьм и говорил с ними. Ковен готов помочь, он ожидает меня, и я уже отобрал лучших воинов для путешествия.
– Если решение уже принято, тогда чего ты ждешь от меня?
– Отеческого благословения? Напутственных советов? Понятия не имею! – воскликнул царевич, нахмурившись. Он спрыгнул с балкона и встал перед отцом. – Мне казалось, сын должен сообщать отцу, когда отправляется на другой конец мира!
– Я считаю, ты поступаешь неразумно, но останавливать тебя я не собираюсь, – медленно проговорил Златомир, его сердце начинало биться чаще. Намного чаще. – В конце концов, у меня есть второй сын, и, если ты отморозишь свою пустую голову в снегах, без наследника я не останусь! – прорычал он. Желтые пламень на его голове взвился и затрещал, на золотые шелка посыпались искры.
Царевич посмотрел на отца с нескрываемой злобой. Другого он и не ждал: Златомир никогда и ни в чем не поддерживал своего первенца. Как бы Вольга ни старался, что бы ни делал, он не получал ничего, кроме осуждения.
Что ж, молодому огню было не привыкать. Ему предстоит управлять Охмарагой, и он должен уметь принимать серьезные решения без чьего-либо одобрения. Отправиться за помощью к человеческим ведьмам – это серьезное решение, и Вольга его принял. Он не станет сидеть, сложа руки, когда родную землю рвет на части подземный огонь. Он должен знать, почему стихии слабеют, и вернуть Святым Огням былую силу, чтобы они помогли остановить вулканы.
Царевич соскочил с перил балкона на пол и удалился, оставив отца справляться с душившим его бешенством. Злость быстро оставила царевича, губы Вольги расплылись в ехидной улыбке: пусть старый узурпатор теперь помучается изжогой!
Легко спустившись по бесчисленным белым лестницам, оплетенным могучими лианами, царевич отправился в свои владения, располагавшиеся в восточном крыле дворца.
По дороге он наткнулся на суетящихся рабов, они тащили куда-то тяжелые старые гобелены.
Сенари никогда не занимались грязной работой, для этого они скупали бедняков на человеческих материках. За три тысячи лет людей, которые ходили по священной земле без ошейника, можно было уместить в список из нескольких десятков имен, в то время как рабов насчитывалось порядка нескольких миллионов – больше, чем самих сенари. Удерживать в повиновении такое количество было несложно: богатств Охмараги хватало на каждого. Пока работали, люди и нелюди в ошейниках жили лучше, чем короли на других материках, и большинство из них скорее отрезало бы себе правую руку, чем согласилось вернуться на свободу.
