Трамвай мчался через заросли кустов, которые были усыпаны желтой и багряной листвой. Только в этом месте дороги было ощущение, что едешь в сплошном и густом лесу. Натке очень нравился этот кусок дороги, и она испытывала восторг в любое время года. Зимой – это были покрытые инеем белые ветки кустов, а летом зеленые заросли. Сколько себя помнит Натка, здесь было так всегда. Еще маленькой девчонкой она с мамой мчалась на трамвае, а из окон были видны только кусты.
Сейчас Натке уже было немного за тридцать. Ее полное имя было Нателла, но все звали ее Натка. Так было короче, удобнее всем окружающим.
Теперь, мамы уже не было, она жила одна в старом центре города в деревянном одноэтажном доме. Этот большой дом был построен еще ее прапрадедом. Крепкий, бревенчатый дом с резными наличниками производил неизгладимое впечатление на прохожих. Вокруг были более простые и без затей деревянные дома. Стояли и невысокие каменные здания. Постепенно они разрушались и покидались жильцами. Кто уходил в мир иной, а кто получал новые квартиры в более дальних районах. Безликие исполины из кирпича и монолита вытесняли деревянные и старые кирпичные дома. Дом прапрадеда – стоял как новенький. Мама и бабушка Натки, следили за домом и красили его каждый год. Теперь уже и Ната следила за домом и обновляла фасад каждую весну. Палисадник летом и осенью был весь в цветах. Крылечко дома обвивал дикий виноград. Осенью, листья дикого винограда горели пурпурным цветом. Это было настолько красиво, что останавливались прохожие и любовались домом и крылечком с листьями дикого винограда. Сам дом казался Натке живым существом. Она с ним разговаривала и гладила перила крыльца. Со временем, матери Натки пришлось сделать ажурные решетки на окна и железную дверь от непрошенных гостей – это были лихие 90-е годы 20 века, когда на улицах гремели выстрелы и взрывы. «Братки» решали свои вопросы. Это было тяжелое и опасное время. Страна грабилась и растаскивалась. Бандиты чувствовали себя хозяевами жизни. Бабушка Натки сокрушалась, что такая мощная, крепкая держава рухнула за считанное время. Она внушала дочери и внучке, что дом, который построил еще ее дед, нужно сохранить вопреки всем передрягам в стране.
– Девочки мои, дом этот наша крепость. Здесь наши устои, наша защита. Многие в разные времена мыкались по разным комнатам и халупам. Наша семья всегда была за надежными стенами дома. Своя кухня, своя спальня, сени и зал – это все было всегда свое. И куда бы, не забрасывала нас жизнь, работа, мы всегда возвращались домой, а это очень важно. Мы были под защитой родного дома, родного крыла. Запомните это и оберегайте свой дом.
Бабушка ушла в мир иной, а заботы легли на плечи мамы. Так получилось, что и бабушка и мама были не замужем. Мужчины появлялись и исчезали через некоторое время. Натка была еще совсем крошкой 7-лет, когда они остались вдвоем с мамой. Мама тогда работала в кассе театра, и они жили на мизерную зарплату. Наткина мама соблюдала заветы бабушки и каждый год – летом, красила дом снаружи. Она сажала в палисаднике цветы и красила в яркие цвета перила крыльца. Вокруг, постепенно, рушились дома и строились исполины из бетона и стекла. Но дом мамы не трогали. Были попытки его поджечь, но Натка вовремя увидела огонь у крыльца и потушила его.
Теперь Ната осталась совсем одна. Ей было одиноко вечерами и временами страшновато. Даже сибирская кошка Муська и маленькая, лохматая собачка Каштанка, не скрашивали одиночества. А в эту зиму Натка осталась еще и без работы. Начальница отдела доставки корреспонденции компании, отчего-то взъелась на нее и уволила без объяснения причины. Ната всегда была тихой и исполнительной сотрудницей. Инвалидность не позволяла ей работать на более высокооплачиваемой работе. У нее с рождения была одна нога короче другой на полтора сантиметра. Вроде немного, но страдал позвоночник. Походка была прыгающей. Бабушка ей всегда говорила, что это лучше, чем ДЦП, а всего лишь одна нога. Почему это произошло, никто объяснить не мог.
