Без лишних церемоний на представления и прочие обязательные в данной ситуации формальности, Стариков, уверенный в том, что на РТ–225 его «каждая собака» знает, уже через минуту после отданной командиру корабля команды начинает свой откровенно прямой, жёсткий разговор с экипажем:
– Итак, товарищи матросы, в нашем с вами распоряжении всего лишь три часа, чтоб вытащить нашего товарища из беды – неминуемого суда и отправки в дисциплинарный батальон за самовольное оставление части.
А и правда, чего ходить вокруг да около, время терять, тем более и он сам, будучи командиром легендарного, но бедового тральщика, прозванного моряками Минной гавани «Антилопой», знает тут всех и каждого. Чего только вместе им не приходилось повидать да попробовать, в какие только передряги не доводилось попасть, многие из которых из-за молодости его лет и неуёмной горячности просто не могли обойти его (а значит, и их) стороной. Вот и теперь им вместе предстоит сделать что-то новое, необычное, неординарное – найти, словно иголку в стогу, в большом городе матроса, чтоб вырулить из создавшейся обстановки.
– Поэтому, – продолжает он, – не теряя ни минуты на ненужные вам разъяснения всей серьёзности положения для моториста – да и всего экипажа, – слушай мою команду: тот, кто знает или предполагает, где сейчас, в данную минуту, находится старшина второй статьи Кучеров, выйти из строя…
Неожиданно в этот момент среди моряков старлей замечает абсолютно безучастные, равнодушные и к тому же совершенно незнакомые ему, видно прикомандированные к РТ уже здесь, в Учебном центре, лица. Это меняет ситуацию. При чужаках – кто знает, какое положение они занимают в коллективе? – нужного разговора с моряками не получится, одними лозунгами да призывами на старом авторитете далеко не уедешь, а завоёвывать его вновь времени просто нет.
В строю повисает напряжённая гробовая тишина!
Старлей умолкает, медленно тяжёлым взглядом обводя по очереди каждого находящегося в строю, раздумывая о том, что делать дальше, и заодно заново знакомясь с личным составом вверенного теперь и ему подразделения. В принципе он, действительно, хорошо знает многих из присутствующих: кто-то был прикреплён к его кораблю во время многочисленных выходов в море, с кем-то регулярно виделся в казарме дивизиона во время дежурств, а кто-то посещал его политзанятия в группе звена РТ, где он последний год был руководителем. Кроме того (Стариков сразу приметил!), двое из присутствующих в строю: электрик, старший матрос Сергей Листопадов, и минёр, старшина первой статьи Алексей Мазь, как, впрочем, и сам пропавший моторист, непосредственно из его экипажа «Антилопы». Тогда, в конце лета, они, как самые опытные моряки в дивизионе по своим специальностям, были переведены сюда для усиления экипажа РТ–225 на время длительной осенне-зимней командировки.
– По-нят-но, – тянет старлей, прерывая затянувшуюся было паузу. – Внимание всем! – молниеносно принимает решение. – Мазь и Листопадов, за мной… в город на поиски Кучерова по больницам, моргам, отделам милиции. Остальным под руководством командира, – уверенно чеканит каждое слово, переведя взгляд на каплея, – корабль к бою и походу подготовить.
– Есть, – тут же, невольно поддавшись динамике, заданной офицером штаба, оживает Николаев.
– Вопросы?
– Никак нет, – отвечает за всех.
– Тогда – вольно!.. Разойдись!..
