– Вам чего, девушка? – с легким наносом брезгливости окликнула продавщица. Приняла за наркоманку, наверно.
– Говядины… Вот этот кусок… По сто семьдесят… Ага…
Продавщица была неопределенная, толстая, как свинья, на шее у нее, под складками подбородков, чувствовалась жилка артерии… Хотелось есть…
– Триста восемьдесят шесть рублей с Вас.
Ну вот и агакнулась книжка.
Не жалела. До дома еле дотерпела. Какое-то помутнение рассудка…
Липкие от крови руки.
Теперь спать.
И был день, громко трезвонили в дверь… И был вечер… Тихо. И была, наверно, ночь…
***
… И если вам уже двадцать пять, если вы получили-таки неплохое образование, если привыкли и обжились на новом месте, если чувствуете в себе такую силу, что можно бы горы свернуть, наверно, несколько досадно быть вечной отцовской тенью? Хочется своего, заслуженного, хочется сказать всем: «Вот он я каков, видали?» И чтобы не как всегда: «А, так это младший Шаговский!». Не младший. Просто Андрей Шаговский. И тогда начинаешь пробовать себя. А так ли велика силушка? А если не горы свернуть, а чего помельче? А свою антикварную лавку открыть? И чтобы без оглядки на отца? Но нет, фамилия, она и есть фамилия. Шаговский-младший. Мальчик, позови папу.
И если вы достаточно настойчивы – а силушка-то кипит! – то вы решаете, что тесно вам в Польше. И пробуете, пробуете, пробуете… В Туманном Альбионе пытаетесь втиснуться меж родов, еще с Вильгельмом Завоевателем пришедших, но здесь вас не ждут. Здесь вы разве что управляющим… Хотите? Нет, мальчиком на побегушках вам быть уже надоело. В соседней Латвии вас не любят. Да и не нужен там ваш магический антиквариат. Вы прощупываете почву в Румынии. Нет, местным только вампиры и интересны. Они живут этими вампирами. …А вот, поглядите, зуб самого Графа Влада! Тот самый, который Граф вонзал в лебяжьи шейки невинных жертв! (* Граф Владислав III Цепеш по прозвищу Дракула) … Ах, не зуб? Может, есть осиновые колы? Ну хоть что-нибудь против вампиров! Нет? Тогда извините, это предложение нас не интересует…
Потом еще Венгрия. Но там даже труднее, чем у англичан. В Венгрии коллекционеров мало, а магов еще меньше. Слишком уж активно их истребляли во время «охот на ведьм».
И вот ваша кипучая жажда самостоятельности возвращает вас на историческую родину. На родине в это время по брезгливому определению отца «дикость и варварство». Но ведь вашей силушке все нипочем!
И вот она, Сибирь. Официально – уехал младший Шаговский отдохнуть на годик. Неофициально: птенец расправляет крылья. Земли новые – tabula rasa *. (Цитата из рок-оперы «Юнона и авось». Тabula rasa – букв., «чистая доска» (лат.))
И вот результат: ледяная пустошь. Снег. Хорошо лежать, глядя в небо. Небо высокое, красивое. Темно-синее и все в булавочных головках звезд… И медленно, мягко подступает оцепенелый сон…
Нет. Надо идти. Куда? И зачем?
Алина
Глухо, глухо стонал ветер в водосточной трубе. Громко вздрогнул воздух, когда где-то далеко захрустел фейерверк. Окурок, затушенный примерно полчаса назад, заставил чихнуть. Снег источал неправильный бензиновый яд. Аккуратно, подворотнями и длинными тенями стен и лысых кустов, избегая резких пятен вокруг фонарных столбов, ловко просачиваясь сквозь дыры в заборах и щели меду гаражами, целеустремленно бежала туда, где будет свободней дышать.
По перекрестку Первого Мая и Ленина прокралась опасливо, часто приникая к земле. Здесь везде пахло человеком. На окраине, за высокими трубами химзавода, стало спокойней. Правда, манил частный сектор с его стойкими аппетитными ароматами живой крольчатины и глупых теплых куриц. Но запах псины предостерегал. С трудом преодолела искушение. Тем более, пока еще в крови говорил не голод, а только охотничий азарт.
