Кацуба холодно смотрел на отлупленных им четверых курсантов. Курсанты ненавидяще разглядывали Кацубу.
– За все отвечает старшина! – с пафосом продолжал Хижняк. – За внешний вид курсанта-авиатора, за дисциплину, за поведение в столовой, в казарме, в увольнении... Заправка коек, утренняя зарядка, вечерняя поверка... Это все старшина, старшина и старшина! – Хижняк улыбнулся Кацубе и спросил его бодро, как свой своего: – Ты меня хорошо понял, старшина?
И тогда Кацуба медленно и раздельно произнес:
– Я те-бя очень хорошо понял, ка-пи-тан.
Это было всеобщим потрясением. Поражены были все – и курсанты, и летно-подъемные лейтенанты, и наземный майор Кулюгов.
Совершенно ошеломлены были за дверью и генерал с дневальным.
Но больше всех растерялся командир эскадрильи капитан Хижняк.
– Товарищ старшина! Вы что, с ума сошли?!
– Никак нет, това-рищ ка-пи-тан, – отчеканил Кацуба. – Я вас действительно очень хорошо понял.
Дневальный, курсант Тараскин, с ужасом смотрел на генерала. Сейчас генерал ворвется в казарму... и всех бросит в железные тиски военного трибунала!..
Но генерал испугал Тараскина еще больше, когда сказал с тихим злорадством:
– Ну теперь я за вас спокоен!.. Этот старшина даст вам под хвост! – Он легонько стукнул дневального по затылку, нахлобучил ему пилотку на нос и грозно добавил: – Неси службу как следует!
Конец ознакомительного фрагмента.
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
