– Что будем делать с жестянщиком? Надо вернуть чек.
– Ни в коем случае! По пути в аэропорт ты зайдёшь в банк и переведёшь эти деньги на свой счёт. Если мы вернём чек, то возникнут ненужные вопросы. Тебе это надо?
– Но железяка будет требовать свои деньги!
– Не будет. Я заехал к нему на следующий день, извинился, и вернул ему двойную сумму в чеке. Наличными.
– Он же проболтается!
– Ни за что. Он понимает, что налоговая возьмёт его за задницу из-за этих наличных. К тому же, он не только трусливый, но ещё и жадный.
– А оборудование? Они же вскроют коробки и поднимут тревогу!
– До следующей ревизии – не вскроют. Коробки уже на складе где-то в Вайоминге, кому там что надо?
– А установка, Сэм, где установка?
– На зафрахтованном грузовом судне. Через… (Лазар посмотрел на часы) два часа она поплывёт в Испанию. Там, как раз, снимают карантин, на Ибице срочно потребовалась новая световая установка. Надо – будет.
– Как тебе это удалось?
– Ты же знаешь, что в молодости я служил в береговой охране, связи остались, и не только среди сослуживцев!
Лазар хитро улыбнулся и подмигнул.
– В море её перегрузят, и через несколько дней она прибудет в Санкт-Петербург, откуда поедет к месту назначения.
– А судно с грузом? Когда обнаружат, что её нет на борту?
– Судно утонет. Завтра. Трещина. Старость, знаешь ли, усталость металла… Не волнуйся, моряки спасутся, там на каждого по два надувных плота. Плюс тройная оплата. Всё будет как надо.
– Сэм! Но это же стоит сумасшедших денег! С ужасом думаю, сколько я тебе должен.
– Отнюдь, Питер, всё не так дорого. Кстати, о деньгах: я полагаю, что нам надо пересмотреть наш контракт.
Горелик встал, прошёлся по комнате, заложа руки за спину, развернулся к компаньону и сказал:
– Всё-таки, я оказался прав! Ты – истинный американец, и ничего бесплатно не сделаешь. Сколько ты хочешь?
– Половину.
– Половину от доходов или половину от прибыли?
– От прибыли, разумеется! И расходы – пополам.
– Контракт больше не будет пересматриваться?
– Нет.
– Я не буду торговаться. Ты и так всё сделал сам.
Лазар встал и пожал протянутую руку.
– Скажи, Сэм, а если бы я отказался?
– Корабль утонул бы вместе с установкой. Без тебя и твоей головы она на самом деле – металлолом.
– Но ты бы ничего не заработал!
– Раз в жизни можно поставить всё на одну лошадь.
Горелик задумался, Лазар внимательно смотрел на него.
– Когда я должен возместить половину расходов?
– Когда установка начнёт приносить прибыль. Расходов будет ещё много, настанет и твоя очередь тратиться. Но сейчас ты можешь возместить мне расходы на твои билеты первого класса по маршруту Нью-Йорк-Мадрид.
– Почему Мадрид? Мы же летим в…
– Потому, что установка плывёт в Испанию, и ты будешь её там встречать. Ты сможешь изобразить отчаянье от того, что твоё имущество утонуло незастрахованным?
Горелик хмыкнул.
– Дальше ты с горя напьёшься…
– Сэм! Я больше не пью!
– …дальше ты с горя напьёшься, и полетишь в Амстердам, развеяться, тут уж, прости, эконом-классом. Там ты погуляешь пару дней, и отправишься в Хельсинки. Купишь тур в Санкт-Петербург, на матч чемпионата Европы по соккеру, я буду ждать тебя уже там.
– Прямо по-шпионски, как-то.
– Питер! Тебя, как носителя гостайны, ни в Россию, ни в Белоруссию напрямую просто не выпустят. А так – проскочишь.
Горелик вздохнул. Немного помолчав, спросил:
– Как ты думаешь, рекламодатели за эти три года про нас не забыли?
