***
Мерзкий протяжный писк будильника вырвался из браслета. Я разлепил глаза и глянул в окно. За мутными разводами низкопробного стекла змеились красные выхлопы заводов. Смог опустился низко и дышать сегодня будет тяжело. Даже суховеи не могут разогнать городской смрад.
Черт!.. Голова гудела от вчерашнего пойла. Еще этот Гризли чуть шею не свернул. Я накинул потрепанный халат, нацепил драные тапки и вышел в коридор. Соседи с хмурыми лицами выстроились вдоль облезлой стены в единственный санузел нашей секции – Мекку в масштабах муравейника.
– Вы слышали? Сегодня розыгрыш! – затараторила пухлая тетка в выцветшем платье с огромной тряпкой на плече вместо полотенца. – Повезет же кому-то!.. У меня сестра рассказывала, что в прошлом году ее соседка попала в счастливую сотню. Как улетела на Алькор – так теперь вообще не звонит!
– Ну конечно! – прошамкал сутулый старик в рваной майке и безразмерных штанах времен двадцатого века. – Зачем мы им? Там и так хорошо… Вот если бы ты попала на планету Переселенцев – вспомнила бы про меня? Как я к тебе на чаек захаживал?
– Тьфу, ты! – тетка скривилась, тряхнув засаленными волосами. – Жених нашелся! Высох весь уже, как стручок фасоли.
– Стручок… – старик расплылся в гаденькой улыбке. – Помнишь, значит…
Жильцы захихикали, а раскрасневшаяся тетка залепила деду тряпкой по безволосой черепушке, внеся в хмурые ряды соседей восторг и оживление. Обычный день начался обыденно и обещал быть вполне банальным.
Очередь – отличный тренажер для тренировки терпения и человеколюбия, но так и на работу можно опоздать. Я еще немного помялся в коридоре, потешил себя пустой надеждой на скорое продвижение к цели и вернулся в комнату. Умылся, поливая в тазик из треснутого чайника.
Вместо завтрака выдул кружку синтетического молока. Эх.. Давно я не пробовал натуральной пищи. Фабричный белок с казеиновым привкусом вызывал отвращение.
Браслет завибрировал и выбросил проекционный экран в двух метрах от меня. На экране материализовался облик матери. Аккуратно уложенные волосы и строгий взгляд делали ее похожей на учительницу.
– Привет, мам! – я надевал потрепанную робу, на ходу застегивая неудобные тугие клепки.
– Макс, – нахмурилась мать и всплеснула руками (недобрый жест – она всегда так делала когда была чем-то расстроена). – Что с тобой? Ты неважно выглядишь…
– Плохо спал, – соврал я.
– Опять эти твои сны про войну? Сходи на нейроперезагрузку, ты не должен забивать голову несуществующей незнакомкой.
Черт, и зачем только я рассказал матери о своих снах, теперь будет вечно припоминать.
– Мама, оставь свои нравоучения, мне уже двадцать семь. Какая перезагрузка?! Я отлично себя чувствую. Не хочу, чтобы кто-то копался у меня в мозгах. Я же не андроид какой-нибудь.
– Это безопасная и крайне полезная процедура, я сама ее не раз проходила, – голос матери приобрел интонацию, не допускающую возражений, последний раз она со мной так разговаривала, когда мне было лет десять.
– Ты? Зачем? У тебя все хорошо, вон какой дом, природа, – я пытался рассмотреть зелень деревьев, маячившую за окном на заднем фоне. – Покажи мне еще Алькор.
Мать нажала на виртуальную консоль, и обзор из ее дома переместился на улицу. Город сиял утренней свежестью. Аккуратненькие ретро-домишки с крышами из красной черепицы раскинулись в живописной долине. Вместо улиц зеленые газоны и выложенные белым камнем дорожки. Неспешно прогуливаются люди, все одинаково одеты в стального цвета комбезы с белыми вставками.
