- Ну ладно, согласна, глупость сморозила. Это не та информация, которой станешь делиться.
"То-то же!" - презрительно фыркает.
Если вспомнить, что Никита не рассказал мне даже о том, как Вика пыталась к нему вернуться, просто чтобы не упоминать о ней, легко понять, почему он точно не стал бы докладывать мне о том, что как-то пересёкся с Дэном.
Да нет, бред! Допустим, они где-нибудь встретились, как они даже узнали бы друг друга? Никита из машины не выходил, и Дэн вряд ли вообще его разглядел. А Белов, конечно, мог видеть Дэна - чью фамилию я, кстати, даже не знаю, - но вряд ли запомнил и специально сохранял в памяти его светлый образ, чтобы, встретив, непременно опознать.
В это верилось с трудом.
Никита отличается поразительным умением начисто забывать все, что его не касается или неинтересно. У его памяти очень высокий порог избирательности, которому я не устаю завидовать. Я могу ему что-то рассказывать, он будет меня слушать и даже отвечать вполне в тему, но уже завтра, да даже уже через час, может совершенно об этом не помнить. Я помню весь разговор в подробностях и доказываю ему покадрово, кто где стоял и что говорил, с интонациями, жестикуляциями и выражением лиц, он же в ответ на голубом - в его случае серо-голубом - глазу уверяет меня, что такого не было. В такие моменты я всегда жалею, что нас не снимает скрытая камера. А сразу после мечтаю, чтобы и у меня была такая же избирательность, а то засоряю память всякой незначительной ерундой и ненужными подробностями.
Особенно бывает обидно, когда Никита забывает что-то, что связано со мной. Он может сказать мне, что в выходной возьмет меня на дачу, чтобы я просто была рядом, пока он будет что-то копошить в машине. Я, конечно же, пытаюсь отнекаться - перспектива лишний раз встречаться с его недружелюбной бабушкой по столь несущественному поводу не кажется мне заманчивой, - но он все мои аргументы отвергает, особо не вслушиваясь. И, в принципе, втайне я этому даже радуюсь, ибо провести день с Никитой хочу куда сильнее, чем боюсь погибнуть от гневных взглядов. Но когда наступает назначенное воскресенье, и я с утра готовлюсь к встрече сразу и с ним, и с Павлой Степановной, то есть пытаюсь быть и красивой, и не вызывающей одновременно, он не появляется! Ни звонит, ни приезжает, а я молча жду. Сначала жду, потому что он не назвал точное время, и я думаю, что он приедет позже, а потом потому что ситуация меня обижает и злит, и срабатывает мое бесячее бультерьерство - я не могу заставить себя говорить. Ни голосом, ни текстом в сообщении.
Закатывать скандал в мессенджере я считаю недопустимым, да и бесполезным, а послать попросту боюсь. Не уверена, что он не пойдет…
Я вообще в нем не уверена, хоть никогда никому в этом не признаюсь. Но наедине с собой я могу быть честной. И хоть всем вокруг - ну, почти всем - кажется, что мы с Никитой те самые две половинки, которым на роду было написать встретить друг друга, я не могу игнорировать некоторую непонятность для меня наших отношений, какую-то их прохладность…
Так было не сразу, нет. Первые полгода, может, даже год это были отношения, о которых я и мечтать не смела, в романах не читала, и даже в кино не видела. А потом как-то все резко изменилось. Или мне показалось, что резко.
И вот эти вот его "забывания" обо мне - на следующий день после того воскресенья Никита как ни в чем не бывало приехал за мной в универ и долго не мог понять, почему я с ним не разговариваю. А когда - спустя примерно час, в этом аспекте я ничуть не проапгрейдилась - я объясняю ему почему, он искренне удивляется и заявляет, что он не приехал, потому что я не захотела. Он запомнил только мои протесты, но не свои возражения на них, и вместо меня взял на дачу своего отца. И я весь день прождала его совершенно напрасно. Он появился только вечером на экране телефона с сообщением, как он устал и пожеланием мне "покочи ночи".
