Но ты опять… проходишь мимо.
Ах, если бы ты знал,
Как горит огонь
У неё в душе!
Все мысли о тебе!
Она обречена
Сгорать до тла одна,
Твой образ вспоминать
Ночами у окна…
Кто выдумал такой запрет?
Кто ты? Мужчина или нет?
Сумей же обуздать свой страх!
И сделай ТЫ свой первый шаг!
Не сможешь сердце обмануть,
Ты выбери свой верный путь!
Давай, решайся и тогда
В ответ услышать сможешь «да»…
Уника пела с таким чувством, такими живыми эмоциями, что с лёгкостью задела за душу всех, кому было что скрывать. Она закончила мелодичный проигрыш, обвела глазами молчавших бойцов и отдала гитару Кэшу. Тишина повисла на минуту над лагерем. Уника посмотрела в глаза Ставру. Он восхищённо замер, как и все остальные.
– А я думал, что знаю о тебе всё, – наконец, нарушил он тишину, – Я ошибался. Ты удивляешь меня снова и снова.
– А ты хочешь всё и сразу? – с вызовом ответила ему Уника, – Так не интересно.
Марэк, очнувшись, начал хлопать в ладоши, а остальные бойцы один за другим подхватывали аплодисменты. Ким свистнул и старался хлопать громче всех. Уна смущённо улыбнулась и подняла руку, призывая всех к тишине:
– Спасибо! Я рада, что вам понравилась моя песня…
– Не то слово! – перебил её Марэк.
– Классно! Обалдеть! Во даёт! – послышались возгласы среди бойцов, – Спой ещё!
– В другой раз, – сонно ответила Уника, и Ставр понял, что она устала.
– Кэш! – скомандовал он, – Уже поздно. Размести гостей по палаткам, – распорядился Ставр и догнал Унику возле её палатки, – Уйдёшь, не пожелав спокойной ночи?
– Спокойной ночи, Ставр, – улыбнулась Уника и поцеловала его, – Приятных снов.
– И тебе, любимая.
* * *
Кайзера разместили вместе с Леоном в большой палатке, а Брана со Стасом в другой. Кайзер не мог уснуть. Он смотрел в потолок и прокручивал в голове события дня.
– Она ещё и поёт, – пробубнил себе под нос батька.
– Да как поёт! – сразу поддержал разговор Леон, которому тоже было не до сна, – У меня до сих пор её голос в голове звучит.
– Меня больше впечатлило – что она поёт, – Кайзера разбирали противоречивые мысли, – Она вас подбивает, бунтарка!
– Правильно она нас подбивает! Вон, Ставр и Марэк не стали сопли жевать, и самые красивые девчонки им достались! – Леон немного подумал и мечтательно погрузился в фантазии, – Вот возьму, и сам Лильку на следующие танцы приглашу… пока кто-нибудь из этих не увёл…
* * *
Уника проснулась на рассвете. В лагере все ещё спали. Только Кэш и Славик обходили лагерь дозором. Уника подкинула дров в потухающий костёр и вскипятила воду. Она заварила три чашки кофе, и пошла угостить братьев на посту.
Славик, завидев её, радостно заулыбался.
– Утречка, Уна! – приветствовал он её.
– И тебе. На, согрейся, – Славик взял чашку из её рук и, довольный заботой, отхлебнул ароматный напиток.
– Спасибо за заботу, сестра! – поблагодарил он.
– На здоровье. Подними салаг на зарядку, пожалуйста.
– Это я мигом!
Он уже сунул пальцы в рот и набрал воздуха в лёгкие, но Уна резко выдернула его руку из его рта.
– Да ты что! Весь лагерь всполошишь! – отчитала она его, – Так иди, растряси каждого и Даньку, и чтобы без шума!
– Ой, я и не подумал, – Славик допил кофе и вернул чашку Унике.
Он начал бегать из палатки в палатку. Пока он будил ребят, Уника внимательно осматривала окрестности. Всё было тихо. Славик вернулся с докладом:
– Я всех разбудил. Они одеваются.
– Спасибо, брат.
Уна подошла к Кэшу и предложила ему кофе:
