— Если маг становится бессмертным, он теряет свои способности. Тело слишком, — она подчеркнула голосом последнее слово, — меняется. Мозг... в первую очередь. Для мага это эмоционально очень сложно... Отказаться от части себя. Именно поэтому маги редко приходят в наши семьи.
Что-то подобное Феликс подозревал. Он дочитывал второй магический учебник, но до сих пор не встретил ни одного упоминания о магах-вампирах. Но следующая информация оказалась для него новой.
— Но если митар становится бессмертным... — продолжила она и рассмеялась, — ах да, ты не знаешь этого языка! Назовем его... провидец. Да, провидец, подойдет, — решила она, — хоть понятие это более древнее... так вот, Феликс. Если провидец становится одним из нас, этот человек остается провидцем. Этот редкий дар не связан с телом. Провидец видит время. И может сказать, что будет через сотни лет. Чем больше живет ми... провидец, тем сильнее его дар.
Феликсу очень хотелось попросить рассказать поподробнее, но беседа явно не подразумевала диалог. Он просто слушал, стараясь ничего не забыть.
— Человеческие тела слабы, быстро разрушаются. Люди живут недолго и дара самого сильного человеческого провидца хватает, чтобы заглянуть на пару сотен лет вперёд. Да, у некоторых бывают видения о далеком будущем, но ещё ни разу провидец младше пятисот лет не смог выдать по-настоящему объемное и понятное пророчество о далеком, действительно далеком, будущем. Даже человеческие маги не способны дожить до возраста, когда открываются действительно большие возможности для прорицания.
Она потянулась и привстала, позволяя Феликсу полюбоваться своим тонком профилем, юным и прекрасным, диким и мягким одновременно.
— Провидец-бессмертный, — она хитро посмотрела Феликсу в глаза и добавила, — если он существует, живущий так давно, что даже я бы посчитала его замшелым стариком, мог бы предсказать что-то интересное, да?
Она улыбнулась.
— О кораблях и порталах, ведущих в другие миры, об устройстве времени и ещё о чем-то эдаком, про что в учебниках не напишут.
Она легко спрыгнула на мох и прошлась по нему, не оставив ни единого следа.
— Существует пророчество, — Йелдыз перешла к главному и Феликс понял — все остальное было лишь вступлением, — доступное только бессмертным. Сейчас даже у нас все считают его легендой.
Феликс смотрел на девушку, от хищной грации которой перехватывало дыхание. Он не сразу нашелся, что сказать.
— Есть... — голос предательски дрогнул, — есть разница между пророчеством и... легендой?
Йелдыз будто ждала вопроса. Эта игра с мальчиком, который прыгал с головой в каждую расставленную ловушку её забавляла.
— О, разница огромна, — Йелдыз широко улыбнулась, — пророчество древнего и сильного пророка — важная информация. Я не стала бы рассказывать её человеку. А легенда — это скорее миф, интересная история, сказка. Как раз, чтобы скоротать время, пока твои друзья бесцельно бродят под землей.
Феликс почувствовал, как ему становится страшно. Он наконец понял, почему Йелдыз так запросто отправила Зинаиду и Жоржа в пещеру. Там нет ничего важного. Она это знает.
«Играет с нами, как кошка с мышатами».
Вампирша улыбнулась. Мысль, отразившаяся на лице Феликса, главе клана бессмертных понравилась.
— Пророчество! — воскликнула Йелдыз её силуэт размазался, она исчезла из виду, растворилась в воздухе, чтобы появиться совсем рядом, — то есть, легенда, конечно же, — добавила она шепотом и придвинулась вплотную.
