– Брат рассказал про наш Поход?
– Вообще, ты тоже.
– Кстати, благодаря ему, походу, мы с тобой и встретились.
Я перехватил её руку и поцеловал ладошку.
– Интересненько, расскажи.
– Я в то время очно учился. Пусть и со свободным посещением. Тем не менее, отправился в Поход как бы бросив универ.
– Не совсем понятно. Вас не было недели две. Автостопщики, хаха.
Юля положила ладонь мне на грудь.
– Да. Но там какие-то очень важные то ли экзамены, то ли проверки случились. Я уже подзабыл. Мне предложили сделку: я еду на всё лето работать в лагерь и этим соусом оправдывают моё отсутствие, либо «давай, до свидания».
– А ты, оказывается, хулиган!
– Как ни парадоксально, но нет.
Я встал с кровати, потянулся, приступил к разминке.
– Ну да, ну да, – засмеялась любимая. – А кому запретили вместе в одной смене работать в лагере? Не тебе ли с братом?
– Это исключение.
Юля плюхнулась на спину головой ко мне, раскинув руки и ноги в стороны:
– Очередное. Правда, замечу, ты другой стал. Мягче, добрее.
– Есть такое, – с лёгкой печалью сказал я. – Ладно. Пойду стричься. Волосы мешают ушами шевелить уже.
– Потом в кино?
– Конечно. С любимой пойду схожу.
– А как же я?
Я наклонился, прикоснулся лбом к её носику, лица наши были перевёрнуты относительно друг друга. Расширил зрачки, открыл все внутренние краники души и ручьями в зелёный омут излил мою любовь:
– Любимая – это ты.
Юля обняла меня за шею:
– Я знаю. Всё равно приятно слышать. И чувствовать.
Мы поцеловались, я выпрямился, оделся и пошёл на стрижку.
– Увидимся.
– О, тот чувак! – сказал Второй. Он жевал бутерброд, внимание сосредоточил на нём.
Сидение Первого было откинуто назад, но до лежачего положения было далеко. Он прокомментировал:
– Понравилось, по ходу. Впрочем, не первый раз сюда приходит.
– Сегодня не как в прошлый раз, – заметил Второй.
– Видимо, мы поддались под их ореол любви.
– Возможно, – бородатый ощутил тычок в бок. – Ну, посмотри, за километр видно, что не разлей вода. Сюси-пуси-муси.
– Здесь не поспоришь. Вон как тащит его. Знаешь, я начинаю немного ему завидовать. Им.
– Если здесь не, тогда где да? – спросил Второй.
– Мы тогда обратили на него внимание до их встречи.
– Точно?
– Однозначно.
– Хм. Продолжаем наблюдать?
– Работа есть работа.
Юля пришла в парикмахерскую к концу стрижки, дождалась, пока мастер завершит последний штрих. Немногим выше среднего роста парикмахер придирчиво осмотрел творение, то есть, мою голову. Он наклонился, всматриваясь в одно ему ведомое, даже глаз прищурил. Затем выпрямился и через зеркало кивнул мне, безмолвно передавая окончание работы.
– Спасибо, – сказал я.
– Пожалуйста. Заходите ещё.
Я встал с кресла, чмокнул Юльку, она смахнула несуществующую пылинку с моего пиджака:
– Красавчик.
– Беру пример с тебя.
– Правильно делаешь.
Я достал деньги и поставил купюры боком на столик. Во-первых, мне так нравилось, во-вторых, удобнее брать. В-третьих, завуалированная денежная магия. Говорят, что отдавать надо сложенные купюры, а принимать распрямлённые. Я задавался вопросом, мол, что если оба применяют данную рекомендацию, как тогда быть? Патовая ситуация? В таких случаях рекомендатели либо ворчали что-то, либо советовали не умничать. Наверное, не читали книжек про возражения.
– Скажите, – обратилась Юля к парикмахеру. – Как Вы стригли в прошлый раз?
– Вроде, как и сегодня, – сказал мастер. – Что-то не так?
– Всё хорошо, – заверила Юля.
