Стеклянные души - страница 11

– Но разве ты испытываешь недостаток в клиентах? – Он осмотрелся вокруг, зал гудел, бар был набит под завязку.

– Эти выпивохи наутро забудут, как я выглядел и с кем они веселились. Мне нужны такие клиенты, как ты. Кто никогда не забудет мое имя, чьими воспоминаниями я смогу обладать. Пока хотя бы один человек в этом мире помнит меня – я буду существовать. Но стоит всем позабыть обо мне, и… – он щелкнул пальцами, – я исчезну, кану в небытие.

– Чем я могу тебе помочь?

– Ты уже однажды спас мне жизнь. И я перед тобой в неоплатном долгу. Поэтому я не вправе от тебя что-либо требовать. Разве что… – он хитро улыбнулся.

– Что?

– Могу я надеяться на то, что ты оставишь мне в наследство свои воспоминания? В день смерти всё, что ты помнил, станет моим.

– Считай, что они уже твои. Я не верю ни в Бога, ни в загробную жизнь. А трупу воспоминания ни к чему.

– Спасибо, Хафи, – он разлил прозрачную жидкость по стопкам и протянул одну другу. – Выпьем же за это.

Они соприкоснулись стопками и, выпив, закусили охотничьими колбасками.

– Так о чем ты со мной хотел поговорить? – нарушил неловкую паузу Изард. – В письме ты толком ничего не объяснил.

Хафи скептически оглядел набитый битком зал:

– Может, найдем более тихое место?

– Конечно.

Он обратился к харизматичному громиле на другом конце бара:

– Дов, присмотришь здесь?

– Без проблем, Изи.

– Изи? – Хафи вопросительно взглянул на друга.

– Не спрашивай.

Они поднялись на второй этаж и прошли в гостиную. Небольшая комната казалась пустой и безжизненной. На зеленых стенах не было ни картин, ни фотографий. Посреди гостиной стоял одинокий кожаный диван, журнальный столик и небольшая полоска телевизора на стене.

– Располагайся, – махнул он рукой на диван, а сам отправился на кухню поставить чай. – Итак… что ты мне хотел рассказать.

– Я хочу поговорить о дне Солнца, – он замялся. – То есть не совсем о нем. А о том, что там произошло. То есть не о том…

Его мысли путались. Произошедшее на празднике выбило его из колеи. В последние дни он не мог ни о чем больше думать. Что это было, обычная случайность, или предопределение. Левана могла погибнуть в том пожаре…

– В тот день, впервые за долгое время, мы выбрались всей семьей на праздник. Я, наконец, смог позабыть о жутких ночных кошмарах, о шёпоте в голове, о том, что я солдат. Мы катались на дирижаблях, гуляли по набережной, а когда стемнело отправились к аттракционам…

– Постой, кажется, я знаю к чему ты клонишь. Там… в Шуме? Так вы это называете? Мы видели карусель, всю в…

– Да, верно, – перебил он Изарда. – Но, прошу, дослушай до конца. В общем, мы отстояли километровую очередь, в небе стали запускать первые фейерверки. Я усадил девочек на карусель. Всё было прекрасно, все ликовали, пока какой-то умник не запустил в толпе свой фейерверк. Ракета полетела по непредсказуемой траектории, несколько раз закружилась, пронеслась над головами прохожих и разорвалась прямо над крышей карусели. Та вспыхнула как спичка. Представляешь себе зрелище: внизу звери скачут под веселую музыку, а над детскими головами разверзлось адское пламя. Воцарился хаос. Родители суетились, призывали остановить аттракцион, дети кричали, кто-то плакал. Когда наконец механические животные замерли, Левана неудачно слезла с лани и её коса застряла в одной из шестеренок. Адна мне что-то говорила, но я лишь оцепенело стоял и смотрел, как всё повторяется вновь. Я видел, как жена подбежала к дочери, расплела косу, оставив лани золотую ленту. Всё обошлось, никто не пострадал. Важно другое. Там, в Шуме, я слышал детские голоса, они молили о помощи, но я не мог ничего сделать. И в тот день, на ярмарке, я понял, что среди этих голосов были и мои дети. Они кричали, а я всё так же ничем им не помог.