Сигнал комма вывел Рауля из задумчивости: Бэзил сообщал, что катер уже находится на орбите Арау. Это означало, что Раулю пора ехать в космопорт: корабль, принадлежащий второму лицу на планете, посадят вне очереди, ждать его прибытия уже недолго. Предстоящий разговор следовало провести именно на катере: на нем имелось кое-какое оборудование, благодаря которому отследить происходящее на борту было невозможно, а в данном случае подобная предосторожность не помешала бы. И уж вовсе незачем лишний раз возить Мартаса по городу с риском быть замеченными; очень может статься, что он вскоре отправится обратно.
Арье не питал иллюзий относительно Мартаса. Да, его достижения в области переговоров весьма впечатляющи – для обычного человека. Да, он, несомненно, умен, очень многое знает и вдобавок опытен, но это не совсем те знания и опыт, что могут ему пригодиться. Скорее даже, совсем не те. В этом случае нужно оценивать его по иным критериям…
Автомобиль притормозил прямо на посадочной площадке перед катером: на сенатора обычные запреты на передвижение по территории космопорта не распространялись. Телохранитель проводил Рауля в капитанскую каюту, куда вскоре должны были привести Мартаса.
Каюта была тесной, обстановка – поистине спартанской: кресло, стол, узкая койка, принимающая форму тела, поднята и закреплена, как полагается, столик – тоже… Глядя на это помещение, вряд ли можно было поверить, что корабль построен по последнему слову науки и техники, напичкан лучшими араусскими разработками и представляет собой истинную жемчужину космического кораблестроения – Арье любил хорошие вещи. Правда, проектировщики сделали упор на функциональность, сведя комфортабельность обстановки к необходимому минимуму.
Осмотревшись, Рауль сел в кресло, мгновенно приноровившееся к его фигуре, отослал телохранителя – в этой каюте было тесно и вдвоем, а вскоре должны были пожаловать еще гости.
Дверь каюты бесшумно скользнула в стену, и в помещение вошёл Мартас в сопровождении Бэзила. Последний, впрочем, не задержался, молча поклонился и оставил Рауля наедине с Грегом.
Арье не спешил начинать разговор, не без интереса наблюдая за поведением профессионального переговорщика: Грег не остался стоять посреди каюты, но и не стал откидывать койку – та была низка, вдобавок непременно попыталась бы принять форму тела Мартаса, а человек, воюющий с подобной техникой, выглядит презабавно. Судя по всему, Мартас не желал выставлять себя на посмешище. Что ж, этого следовало ожидать…
Надо отдать ему должное: Мартас очень быстро оценил обстановку, после чего спокойно откинул столик и уселся на его край, причем умудрился расположиться таким образом, чтобы собеседник не сумел разобрать выражения его глаз – освещение позволяло. Рауль оценил этот фокус по достоинству: Мартас был сама непринужденность, лицо его выражало доброжелательную заинтересованность и даже некоторое нетерпение, но вот прочесть что-либо по его взгляду оказалось совершенно невозможно.
Некоторое время в каюте царило молчание. Рауль чувствовал, что Мартас изучает его – любой другой ничего бы не заметил. Впрочем, сам он поступал так же. Первое впечатление оказалось довольно благоприятным: пока Мартас не сделал ничего, что принизило бы его в глазах Рауля…
…Сказать, что Грегу не терпелось взглянуть, наконец, на нанимателя, – значит, ничего не сказать. Он ожидал увидеть кого угодно: солидного бизнесмена, военного, незаметного чиновника из тех, что заправляют государственными делами, не показываясь на публике… но только не такого человека.
