Коля догадывался, что всё хотят спустить на тормозах, быстренько выпустить, распределить куда-нибудь подальше, и дело с концом. И возможно, всё бы так и произошло, не реши вдруг Колымский-Львов, начальник училища, не старый ещё генерал-майор, провести с Колей профилактическую беседу…
*****
– Разрешите. – Коля толкнул дверь. Генерал отложил какие-то бумажки, снял с носа плюсовые очки и воззрел на Колю.
– А, ты… – вдруг тыкнул он Коле. – Ну, заходи, светофор.
Колян тихо вдохнул через сжатые зубы. Предстояла выволочка, тут и гадать было нечего. Его лицо и вправду чем-то напоминало светофор. Один глаз был уже жёлтым, второй ещё отдавал синевой, а на лбу была подёрнувшаяся коричневой корочкой ссадина.
– Садись. – Генерал кивнул на стул. Коля молча сел и упёрся глазами в стол.
– Ну? – продолжил генерал. – Из-за бабы, да?
– Никак нет.
– А из-за чего? – насмешливо спросил тот.
– Упал…
–… очнулся – гипс? – издевательски прищурясь, продолжил генерал.
– Так точно. – Коля не отводил взгляда от стола.
– Так это не майор тебя приложил? – голос генерала стал вкрадчивым.
– Никак нет. – Коля продолжал сверлить глазами поверхность стола.
– Мда… ну, молодец… молодец. – Колымский-Львов, стоял, покачиваясь с пятки на носок. – Молодец, – добродушно бубнил он. И вдруг резко наклонившись к Коле, он спросил.
– Ты какого хрена, сопляк, к замужним бабам лезешь? Тебе, чё, в городе дур свободных мало? А?
Коля остолбенело оторвал взгляд от стола.
– К как-каак-ким «замужним»? – он снизу вверх смотрел на генерала.
– К обычным! – крикнул генерал ему в лицо. – Муж её, барыга Кароян, делец местный, владелец ресторана «Арарат». Чего, не знал, что ли?
– А-а? – только и смог выдавить Коля.
– Аг-а-а! Дурак! – и генерал с размаху влепил Коле оплеуху.
Нет, правда, Коля совсем не помнил, как ударил в ответ. Он только, как в замедленной съёмке, видел как Колымский-Львов взмахивая руками, падает, сшибая папки со стола. Помнил, как летел маленький бюстик Ленина, рассыпались по полу ручки и карандаши. Потом, кажется, генерал полез в сейф за пистолетом. Он орал так, что стены тряслись. В кабинет сначала забежал его секретарь и завертел головой пытаясь понять, что произошло. Коля как сидел на стуле, так и продолжал сидеть, а Колымский-Львов носился вокруг размахивал пистолетом и грозил всеми земными карами. Всё, вот теперь, был точно «полный амбец».Прям как в анекдоте.
Потом набежали другие офицеры и Колю вывели в коридор. Он стоял соляным столпом, ничего не чувствуя и не соображая. Вокруг ходили преподаватели, заходя и выходя из кабинета, откуда продолжали доноситься возмущённые вопли начальника училища, а с лестницы даже выглядывали курсанты. Он один раз рассеянно поднял глаза, когда мимо процокали каблучки. «Дебил» – прошипела Галка, проходя мимо.
Ту ночь он провёл на «губе» – гауптвахте. То есть, в маленькой каморке, под надзором дежурного офицера. Формально, гауптвахты в училище не было. Он ждал, что его отвезут в следственный изолятор, чтобы дать делу официальный ход, но его не отвезли. Его дважды выводили в туалет тем днём, а на ночь дали стакан компота и бутерброд с маслом. Коля всё проглотил, не чувствуя вкуса, а потом лёг на скамейку и пролежал на ней в оцепенении до рассвета. А утром открылась дверь, и к нему вошёл один из офицеров. «Следуйте за мной» – сказал он, обращаясь к Коле. В руке у офицера были ключи от машины.
