Стенка на стенку. Казанский феномен подростковых группировок - страница 4

Судили «тяп-ляповцев» по экзотической тогда статье 77 УК РСФСР – за бандитизм. Это был первый случай в СССР, когда она применялась к молодежно-подростковой группировке. Журналистов на судебные заседания не пустили. При чтении приговора присутствовал корреспондент «Вечерней Казани» Михаил Мельников, но редакция его материал опубликовать не смогла – запрет был категорический. В газете «Советская Татария» было опубликовано краткое информационное сообщение о том, что участники набега на Ново-Татарскую слободу осуждены (23.04.1979).

В то время скрыть от людей подробности было очень просто. Даже к силе Главлита прибегать не требовалось – достаточно было позвонить из обкома КПСС редакторам газет. Насколько я помню, запрет на публикацию в редакции за трагедию не приняли. У журналистов было много других тем.

Первого июня 1979 года по традиции отмечали День защиты детей. По общему мнению, в СССР тогда не было детей, которых надо защищать. «В заботе о детях все едины» – так назывался один из материалов «Вечерней Казани» в ноябре. Но такие дети были. О нескольких из них я написала еще в июне 1968 года в газете «Комсомолец Татарии». Сотрудничала с молодежкой, когда училась на отделении журналистики Казанского государственного университета имени В.И. Ульянова-Ленина.

Перед партийными комитетами всех уровней, а значит и перед редакциями СМИ, стояла задача повышения ответственности родителей, школы, комсомола за работу с детьми и молодежью. Воспитание нового человека ЦК КПСС рассматривал как одну из важнейших целей коммунистического строительства. Первый секретарь областного комитета ВЛКСМ Шамиль Агеев в своем докладе на пленуме, где речь шла о дальнейшем улучшении идеологической работы, говоря о недостатках в воспитании детей и молодежи, привычно назвал среди причин пережитки прошлого, мещанство и… дискотеки. Задача, которую поставил комсомольский лидер перед активом, была вполне в духе того времени: усилить воспитание молодежи в духе коммунистической нравственности.

О драках дворовых группировок на пленуме обкома комсомола ни в докладе, ни в выступлениях не говорили. Хотя газета «Комсомолец Татарии» в 1979 году с завидной регулярностью писала о судебных решениях. Как правило, группа подростков нападала на одного человека, своего сверстника или сверстницу и даже взрослого, и избивала его. Чаще всего чтобы что-то отнять – куртку, шапку, кроссовки, а порой просто так, от нечего делать.

Людмила Колесникова в номере за 9 сентября рассказала о том, как группа подростков в одном из пригородных сел избила сверстника, который приехал из Казани погостить у бабушки. В название своего материала журналистка вынесла вопрос – «Просто драка?». Действительно, вряд ли можно было назвать дракой, когда 11 человек били одного. Ну, а то, что били чужака? Между городскими и сельскими подростками такие разборки были всегда. Но журналистку удивила необычная жестокость малолетних правонарушителей.

Замечу, что поводы для беспокойства у горожан уже были. Рассказывая в 1980 году о суде над подростком Леонидом С., я не могла предположить, что за этим конкретным уголовным делом сокрыта большая опасность. Подросток попал на скамью подсудимых как активный участник массовой драки – слишком распускал кулаки. Ватага его сверстников пошла в соседний поселок, чтобы выяснить отношения с тамошними мальчишками