Хорошо ли ты усвоил, что такое братство?
И если сердце твоё дрогнет,
И ты подашь свой жалобный голос,
Если тебя покинет стойкость
И твой взгляд от ножа отвернётся?!
То значит ты неуч и двоечник!
И ты, брат, перед мастером меня опозоришь.
И мне перед мастером, за тебя, будет стыдно.
Так что ты уж… не подведи меня.
Хотя…
Я, и сам,
В, моих мыслях, сейчас запутался.
Вино хоть и жуткое
Но дело своё знает, делает.
Хмель,
Овладел,
Всем моим телом.
И головой…
Прежде всего.
Вот и тарабаню всё,
Что на ум пришло.
Хотя… ведь вино для этого и делается,
Чтобы мы отдохнули душой и телом.
И, даже, вот такое оно, какое у нас сейчас,
Тоже, вполне устраивает меня.
Ведь оно своё дело делает,
Так значит: какие к нему могут быть претензии?..
А, ведь, другие и такого не имеют.
И так… я продолжу с «твоего позволения».
Но я, так думаю, что ты…
Таким концом доволен должен быть…
Горд, тем,
Что выпала тебе большая честь
На стол мой праздничный возлечь,
Во всей своей красе!
И прежде чем распихать тебя, по своим желудкам,
Тобою будут любоваться люди.
Тобою будут восхищаться люди,
Плоть твою, во рту, смакуя.
И люди возрадуются твоей плоти:
«О, какое мясо: жирное, нежное, сочное!» –
Разве ты этого не достоин,
Чтобы люди восхищались тобою?
Вот и я про то же.
Радуйся, брат,
Что из всех я выбрал именно тебя,
За тем, чтоб жизнь твоя
Закончилась на праздничном моём столе,
Во рту, желудках замечательных людей!
Так-то…
А потом, плотью твоею насытившись,
Они мне в жёны отдадут мою Марию.
И я, весь в слезах от счастья,
В объятиях Марию свою сжимая.
Обязательно
Вспомню о тебе, брат, мой.
Как ты, ради счастья моего,
Пожертвовал собой!
И… если честно сказать:
«Слава Богу, что именно всё так,
А не иначе!
А если было бы иначе?..
И Бог бы с самого начала,
Представь себе:
Устроил бы, сей, мир, по-иному?
Тогда бы я сейчас был, на верёвочке,
К забору,
Привязан в твоём доме.
И ожидал бы своего конца…
Не зная, что он ждёт меня.
Как и, ты, сейчас не знаешь…
Хоть я тебе об этом и рассказываю,
“Соловьём заливаюсь”».
Смешно получается, правда?
А всё почему…
А всё потому, что ты меня не понимаешь.
И в этом,
Поверь мне,
Для тебя есть радость.
Ведь ты так ничего и не понял:
Ни про братство, ни про помощь, ни про предстоящее застолье,
Ни про свой конец достойный…
Не дано баранам и людям
Понимать друг друга.
И это правильно,
А то: как бы мы, тогда, вами питались?
Но… всё, что я тебе сказал, про наше святое братство –
Это, всё, истинная правда.
В свой лучший мир, ты уйдёшь моим братом.
И ни как иначе!
Да, Бог дал каждому своё.
Брат, да ты выпил всё моё вино!
Ты, кажется, заснул,
Пока слушал речь мою?
Что ж, выспись хорошенько.
Поверь мне:
Не каждому, перед его смертью,
Дано вином упиться.
И пусть… что-нибудь хорошее тебе присниться.
А уже завтра, от этой верёвочке,
Отправишься ты, брат, в свою последнюю дорогу.
Она будет совсем короткой.
От этой верёвочки – до моего стола
Совсем рукой подать.
И вкушая тела твоего
Хвалу мы Богу вознесём,
Что Он нам дал его!
Брат, все умрём, кто на Земле родился.
Нам остаётся с этим, лишь, смириться.
Спокойной ночи, брат.
Я тоже пойду отдыхать.
Дел завтра много у меня,
Прямо с самого раннего утра,
Они начнутся с мясника.
Брат… да, приготовится твоя душа.
После этих речей, мыслей, наговорившись вволю, со своим собутыльником, Иосиф и отправился спать.
СЦЕНА XIII
ВСЁ ДЕЛА, ДЕЛА…
Весь следующий день для Иосифа так же прошёл в трудах и заботах о предстоящем приёме гостей в своём доме. Утром пришёл мастер, как они и договаривались, и освежил его барана. Потом он, вот что значит мастер своего дела, правильно разрезал тушу барана на куски. А потом посоветовал Иосифу замариновать половину туши барана в вине, чтобы если гости захотят жаренного мяса, то он мог бы приготовить его им на мангале. Что Иосиф, по совету мастера, и сделал.
