— Ничего ты не увидишь, — послышался рядом громкий мерзкий шепоток. Тамара Степановна обернулась, но никого не обнаружила. — Не увидишь. Не заметишь, — в голосе невидимки послышались ехидные нотки, — будешь бродить, силушку терять, походишь-походишь, да и заблудишься. Схоронит тебя травушка, никто не найдет. Злые куницы ручки-ножки обгложут, глазоньки выпьют, черви косточки доедят… — шепот с каждым мгновением становился все более зловещим, вызывая мурашки.
Тамара Степановна резко оглянулась, надеясь застать «шутника», но ничего кроме колышущейся травы по-прежнему не увидела. — Беги, не стой, а то поздно будет. Куница когти точит, съесть тебя хо… Не смей! — шепот перешел в визг, стоило отломить под корень ближайший стебель бурьяна.
— Что, не нравится? — усмехнулась Тамара Степановна. — А так? — она отломила еще один.
— Прекрати, гадкая человечина! — визг стал еще пронзительней. — Прекрати! Прекрати! Прекрати!
— Тогда выведи меня отсюда! — Тамара Степановна перехватила охапку бурьяна поудобней.
— Убирайся! Уматывай! Иди! — трава впереди раздалась, образуя коридор.
Бегом, пока невидимая сущность не передумала, Тамара Степановна устремилась вперед… И почти сразу выбежала на поляну.
Колбасно-батонное дерево стояло на прежнем месте. Колодец тоже. Кот сидел рядом с ним и, замерев, таращился в пространство.
— Ты чего? — подойдя ближе, спросила Тамара Степановна. Кот не ответил. Даже ухом не шевельнул, словно превратился в статую. — Эй, — она ткнула его в бок.
Вздрогнув, кот повернул голову. Огромные расширенные зрачки были черны.
— Там они, чую, — ответил он глухо. — Только выйти не могут.
— Они что, в траве?
— Нет, — кот снова отвернулся. — Там — он указал лапой вперед.
Тамара Степановна озадаченно уставилась туда, куда он показывал, но там ничего кроме травы не было.
— Да где? — возмутилась она, уже подумав, что кот вздумал ее дурить.
И внезапно увидела…
То, что увидела Тамара Степановна, было похоже на тоннель. Точнее, на дыру в пространстве. При этом логика утверждала, что ничего этого нет, а зрение говорило обратное.
Тоннель с полупрозрачными стенами то появлялся, то исчезал, вызывая тошноту и головокружение. Высокий, в человеческий рост, он уходил во тьму, и лезть туда совершенно не хотелось.
Тамара Степановна осторожно подошла ближе. Эта штуковина показалась ей живой, словно была пастью огромного монстра, которая в любой миг могла захлопнуться.
Но там, в этой пасти, если верить коту, находились дети.
— Эй, — крикнула Тамара Степановна, сложив ладони рупором, — дети, вы там?
Из тоннеля дунуло ветром, словно там, во тьме, шевельнулся огромный зверь. Тамара Степановна отпрянула. — Что-то не нравится мне эта штука, — произнесла она.
— Мне тоже, — ответил кот.
А потом, поднявшись, исчез в тоннеле.
— Стой! Подожди меня! — Тамара Степановна бросилась следом.
Стоило оказаться внутри, как пространство завибрировало, поверхность под ногами накренилась, и Тамара Степановна, поскользнувшись, полетела вниз с невидимой, но очень крутой горы.
В ушах свистел ветер, который с каждым мгновением становился холодней, по-прежнему не было видно ни зги, затем появился страх, что полет кончится падением в пропасть, полную острых камней…
— А-а-а! — завопила Тамара Степановна, когда поверхность под нею и впрямь исчезла. — Спасите, помогите!
Уже представила, как разбивается вдребезги…
И шлепнулась на мягкую меховую подушку.
